Византийская астрология. Наука между православием и магией

Астрологи середины XI в. Трудно оценить значение астрологии для мысли Пселла. Она была лишь одной из оккультных наук, пробудивших в нем любопытство. В своих малых трудах он уделяет ей не слишком много внимания и значения[442], по сравнению с «Халдейскими оракулами»[443], алхимией[444], алфавитной мистикой[445], оберегами[446], демонологией[447] и различными формами гадания[448]. Тем не менее астрология — единственная оккультная наука, фигурирующая в его «Хронографии», где она удостоилась двух отступ-лений. Первое — в рассказе о правлении Михаила V (1041–1042). Молодой император, решив изгнать свою приемную мать, императрицу Зою, стал спрашивать мнения своих советников. Он послушался тех, кто дал ему астрологический прогноз, и,

«сказав „прощай“ другим советам, стал узнавать будущее с помощью астрономов.

Тогда существовала немалая группа занимавшихся этой наукой — люди, с которыми и я общался. Их ум мало заботили положения и движения [небесной] сферы (ведь они не получили прежде ни представления о них, ни умения их предсказывать с помощью геометрических доказательств), но они просто устанавливали центры. А затем, узнавая подъемы и склонения зодиакального круга и все, что из этого следует, то есть господствующие над домами [планеты], места и границы аспектов и все, что в них лучше и что хуже, они давали просящим некие предсказания относительно того, что те спрашивали. И вот некоторые из них удачно попадали с ответами. Я рассказываю об этом потому, что и сам знаю эту науку, давно изучив ее и принеся пользу многим из них в понимании аспектов, однако не веря в то, чтобы наши дела управлялись движениями звезд. Но это, как содержащее в себе множество противоречий с разных сторон, давайте оставим для другого разбора.

Итак, тот, кто царствовал тогда, скрыв суть этого дела, ставит им неопределенный вопрос, спросив только, не станут ли небесные аспекты препятствием для осмелившегося на великие дела. А они, сделав свои наблюдения и детально установив для соответствующего момента всю оценку, как увидели, что все полно крови и уныния, запрещают императору это предприятие, а более искусные из них переносят это дело на другое время. Но он, осыпав их великим смехом и издеваясь над этой наукой как лживой, говорит: „Но вы ступайте, а я еще смелей превзойду детали вашей науки“»[449].

Михаил V отправил Зою в изгнание, ускорив тем самым свое собственное падение.

Пселл возвращается к астрологии в рассказе о своем решении принять постриг незадолго до смерти Константина IX Мономаха в 1055 г. Это решение было настолько своевременным, что верили даже в то, что Пселл предвидел изменение политической ситуации благодаря астрологическому прогнозу.