Визионер

– Катерина вспомнила, что около года назад дело было. Гуляли они вдвоём и проходили по какому-то мосту. Там художники сидели. И Прасковья одному из них приглянулась, он её попросил попозировать тут же, на пару минут. Сделал набросок и хотел ей подарить, но Прося, говорит, засмущалась сильно и картинку не взяла. А портрет хороший был. По описанию точь-в-точь как у Витушкиной.

– Что за художник? Как выглядел? – разволновался Митя.

– Эк ты засуетился, – понимающе кивнул Горбунов. – Плохо она помнит, почти год прошёл. Ни лица, ни роста. Он же на земле сидел. Просто, говорит, был старичок. Безобидный. Рисовал и расспрашивал немного, кто она да откуда.

– Знаем мы таких старичков. Мастер маскировки.

– Скорее всего. Вряд ли настоящий старик за такое бы взялся. Тут силы нужны.

– Возражаю, – откликнулся Вишневский со своего места. Оказывается, следил за разговором, не отрываясь от бумаг. – Январское дело Миропольского. Восемьдесят лет, изрубил топором соседа и скрылся. Немощность не всегда сопутствует старости. А в состоянии возбуждения человек на всякие действия способен. Может быть, зря мы ограничиваем предполагаемый возраст преступника? Я тут подумал. Старик в состоянии поднять топор и тем более сделать смертельную инъекцию, но вот на что он вряд ли способен в силу возраста, так это… – Вишневский выразительно посмотрел на коллег, не решаясь озвучить вслух пикантную подробность.

Всё, что касалось отношений между мужчинами и женщинами, вгоняло обычно невозмутимого Льва в краску. Митя подозревал, что сотрудник рискует до конца жизни остаться непорочным холостяком, если и дальше продолжит жить с мамой. Родительница Вишневского отличалась завидным здоровьем и неуёмной энергией, направленной в основном на алчных девиц, вьющихся над её «кровиночкой». Усилия по отсеиванию недостойных барышень не мешали матушке Льва периодически вздыхать о внуках.

– А… О! Так ты про баб, что ли? – расхохотался Горбунов. – Старый конь борозды не попортит, потому что плуг рассохся? А что, дельная мысль!

– Почему мы не рассматривали её раньше? – нахмурился Дмитрий. – Старики, как правило, выглядят безобидными и не вызывают опасений. Я, конечно, предполагал половое бессилие убийцы, но чтобы в силу возраста…

– Вот! – обрадовался Семён. – Оттого-то все девки и нетронутые были! У старого сморчок трухлявый! Хрен обмяк, морква сопрела, шишка…

– Семён, мы поняли, – остановил Горбунова Митя.

Вишневский зарылся в бумаги. Наружу торчала лишь чёрная макушка и кончики полыхающих ушей.

– А на каком мосту это было, Катерина помнит? – вернулся сыщик к разговору.

– Увы.

– А если преступник перемещается и не сидит на одном месте? Что ж теперь, проверять все мосты? Сколько их там?

– Основных двенадцать, – приглушённо подсказали всё ещё красные уши с соседнего стола.

– Спасибо, Лев. И тебе, Семён. Две из девяти – уже хоть что-то. Нужно только к купчихе съездить. Вдруг и там что найдётся.

Митя оставил коллег и зашёл в свой кабинет. Стол, заваленный документами, недвусмысленно напоминал, что работы не убавилось. Почти половину бюро занимали бумаги по делу Визионера. Сверху лежал дневник Оленьки Лопухиной. Митя взял его в руки, рассеянно пролистнул страницы. Может, домой забрать? Тут совершенно нет времени на чтение. А надо ещё в дом купчихи Сушкиной заехать. Две из девяти – просто совпадение? Для выборки маловато. Нет, купчиху тоже надо проверить. И если там ничего не найдётся, можно ставить на этой версии крест. На содействие и здравомыслие Павла Барышкина, судя по всему, можно не рассчитывать.

– Митя, привет! Я не помешала?

В дверях возникла знакомая рыжеволосая голова.

– Здравствуй, Соня, заходи.

– А я вот мимо шла с занятий и решила заглянуть.

Соня бесхитростно улыбалась, и Митя тоже улыбнулся, принимая игру. Оба прекрасно знали, что прямой путь от университета к Сониному дому пролегал совсем по другому маршруту.

– Очень рад тебя видеть, но, по правде говоря, я как раз собирался уходить.

– Ну вот…

Соня вздохнула и надула губы, привычным жестом заправила за ухо непослушный локон. Выглядела она при этом такой расстроенной, что у Мити вырвалось само собой:

– Хочешь поехать со мной?

– Правда? Хочу! Мы поедем к подозреваемому? Или к свидетелю? По делу Визионера, да?

– По нему. Надо съездить в один купеческий дом. Я надеюсь найти там ещё один рисунок.

– Конечно, я с тобой! А других рисунков ты ещё не нашёл? А кто их автор, вы не узнали? А…

– Так, – притормозил вдруг Дмитрий. – Анна Петровна не будет волноваться, что ты задержалась с занятий?

– У нас отменили последнюю пару, преподаватель заболел. Она и не заметит.

Самарин покачал головой. В груди кольнул лёгкий укол совести. Обманывать нехорошо. Но Соня так обрадовалась и так нетерпеливо стучала каблучками по полу, что Митя задавил неуместное чувство.