Визионер

– Так на кухне. Я всё аккуратно сложил, вы не думайте. У Лидии Потаповны там порядок был. Соленья по годам расставлены, одёжа сезонная в нафталине в сундуках. Хозяйственная женщина была, земля ей пухом. И Ульяна Потаповна такая же. У них это семейное. Знаете, батюшка их, помню, лет пятнадцать назад…

Митя мысленно отключил слух, чтобы не засорять голову словесными излияниями стряпчего. А Соня слушала внимательно и даже кивала и улыбалась в нужных местах.

Кухня, куда обоих привёл говорливый Казюков, отличалась большими размерами и богатым набором утвари. Судя по габаритам купчихи, с аппетитом проблем у покойной не было. Готовить тут любили. Сейчас, правда, едой тут и не пахло. Деревянные столешницы матово блестели, аккуратными рядами свисали медные сковородки и ковшики. И хлопала на сквозняке створка окна.

– Ох, и плотника же ещё найти надо. Раму тут перекосило, и ставень сломан. У вас нет знакомого плотника? Так оставлять нельзя. А если залезет кто? А вам эти бумаги зачем? Что хотите найти? А, тайна следствия, понимаю, понимаю. Подпол тут, надо за кольцо потянуть. Вы уж сами, крышка тяжёлая, а я совсем без сил.

Соня смотрела, как Дмитрий потянул за железное кольцо и откинул толстую крышку люка, которая повисла на петлях, слегка покачиваясь. Из открывшегося входа в подвал пахнуло прохладным запахом земли, древесины и старой картошки. Внутри была абсолютная темнота, и Соня заметила, как нервно дёрнулось лицо у Мити.

– Электричество, значит, отключили? – сухо поинтересовался он.

– Ну да, ещё вчера. Но тут есть керосиновая лампа, я вам одолжу. Там сразу слева полки, и на них коробки с бумагами. Даже искать не надо. Вы с барышней вдвоём всё быстро найдёте.

– А я думал, вы сами. Вы же их туда сложили, может, и обратно достанете?

– Я могу одна спуститься, мне несложно, – вызвалась Соня.

– Не стоит вам, барышня, тяжёлое таскать, вредно это. А я в подпол, уж простите, больше не полезу. Ступеньки крутые шибко. Я и так спину сорвал, пока тут хлопотал. Мне ещё пятьсот книг в опись внести и главного по газу дождаться. Так что вы уж сами как-нибудь. Лампу возьмёте?

– Не стоит. У меня есть фонарик.

Митя достал небольшой фонарь и повернул рычажок на корпусе. Яркий жёлтый луч осветил уходящие вниз ступеньки.

– Экая хорошая штука, – одобрил Казюков. – Мериканская, поди?

– Соня, тебе лучше тут подождать. – Голос у Мити по-прежнему был очень сухой и бесстрастный. А вот лицо бледное. – Я быстро.

– Вот ещё! А кто фонарик держать будет, когда ты коробки понесёшь?

– Ну хорошо, – вздохнул сыщик. – Я иду первым, ты за мной. Смотри под ноги, не торопись, ступай осторожно. Дай руку.

Медленно они спустились по ступенькам. Казюков наблюдал, придерживая тяжёлую крышку.

– Нормально прошли? – крикнул он сверху. – Полки видите?

– Всё хорошо, видим! – ответила Софья.

– Вот слева бумаги и лежат! Я наверх пошёл. Кочергой вон подопру дверцу, чтоб не упала. Позовите, как закончите!

Пальцы у Мити были почему-то очень холодные. «Наверное, оттого, что в подвале прохладно, – подумала Соня. – Или?.. Он же темноту не любит. Вот у Франка тогда перед хранилищем такое же лицо было. Растерянное».

Соня не стала комментировать догадки вслух, лишь сильнее сжала Митину руку. Луч фонаря высветил ровные ряды банок с огурцами и вареньем и чуть подальше – картонные коробки, на которых ровным почерком значилось содержимое: «Письма», «Заметки», «Всякое».

– С чего бы начать? Как думаешь? – спросил сыщик.

– Я бы начала со «Всякого», – предложила Соня.

– Согласен.

Дальнейшее произошло очень быстро. Что-то мягкое и маленькое ткнулось девушке в туфлю и пискнуло. Соня посмотрела вниз, заорала, дёрнулась вбок и толкнула Митю. Да так неловко, что он выронил фонарик. Тот металлически звякнул о каменный пол, подпрыгнул, ударился снова. Раздался хруст разбитого стекла. Свет погас.

И тут же следом наверху хлопнула створка окна. На этот раз очень сильно. Что-то проехало по полу и свалилось с железным звоном. Видимо, кочерга. А за ней с грохотом упала на место крышка люка.

В полной темноте Соня почувствовала, как бешено бьётся сердце и шумит в ушах. Она изо всех сил сжала Митину руку. Пальцы у него стали совсем холодными.

– Митя? – Соня ощутила, что за эти несколько секунд сама покрылась ледяной испариной.

Так, надо взять себя в руки. Ничего страшного не произошло.

– Ты в порядке? – Голос у Мити был глухой и хриплый. – Что случилось? Не ушиблась?

– Нет, я просто… Немного испугалась.

– Понимаю. Не волнуйся, я сейчас зажгу спичку. Можешь отпустить мою руку?

– Да, прости. – Соня неохотно расцепила пальцы.

Через мгновение чиркнула спичка, осветив обоих. Лицо у Мити было хмурое, взгляд он отводил в сторону.

– Я сейчас проверю фонарик, стой на месте. – Он нагнулся и зашарил рукой по полу. Зажёг новую спичку. Потом снизу донеслось: – Проклятье! Извини.

– Ничего. Я бы тоже ругалась. Совсем сломался, да?