Визионер

«Эй! Слышите меня? Я тут!» – Митя кричит и колотит в доски. Тишина. От голоса лёгкие снова взрываются надсадным кашлем. Вода. Была же вода во фляге. Митя вдруг понимает, что всё это время фляга давит на поясницу сзади. Открывает и жадно пьёт, но вовремя себя останавливает. Фляга почти полная, но кто знает, сколько придётся тут ждать помощи?

Очередная спичка. Митя снова осматривает убежище более внимательно. В плане выходит прямоугольный треугольник. Небольшой. Можно немного вытянуть ноги, а вот встать уже не получится. «Мосинку», отцепив штык, он ставит рядом, и та упирается в «потолок». Выходит, высота укрытия около метра тридцати.

В одном из углов сверху пламя начинает дрожать. Значит, какой-то приток воздуха есть, и шанс задохнуться невелик. Что ж, неплохая новость. Новую спичку Митя тратит на поиски чего-нибудь полезного. Мешочек с сухарями. Некоторые рассыпались по земле, и Митя бережно собирает их обратно. Патрон. Всего один. Остальные, видимо, раскидало в стороны.

Неплохо. Главное, что есть вода. С ней можно продержаться до прихода помощи. Митя прислушивается, снова стучит по деревянным доскам, пытается докричаться до тех, кто сверху. Тишина. Нужно ждать. Он устраивается поудобнее и проваливается в сон.

Сколько же прошло времени? Час? Три? Восемь? Снаружи по-прежнему тихо, и это кажется странным. Митя снова пробует дозваться до тех, кто остался наверху. Бесполезно. Он съедает пару сухарей, запивает водой. В тесном пространстве, стоя на коленях, сражается с пуговицами на штанах, ругаясь на так некстати заявивший о себе мочевой пузырь. Но лучше уж терпеть запах, чем умереть от жажды.

Время даже не тянется. Оно просто остановилось. Митя пытается считать минуты, но сбивается после первой сотни. Есть ли в этом смысл? Нет, это просто невыносимо – сидеть и ничего не делать. Он недолго ковыряет завал штыком от «мосинки». Без толку. Сверху лишь сыплется земля с мелкими камнями, а телега опускается ещё на пару сантиметров. Долбить стену за спиной – совсем пустое занятие. Но Митя пробует. Штык с противным хрустом входит в твёрдую породу, пока не утыкается в большой камень. Всё. И здесь тупик.

Следующие часы Митя проводит в состоянии полусна, сжимая в пальцах патрон. Он кажется единственным реальным и осязаемым предметом в этом тихом и тёмном мирке. А через некоторое время в убежище просачивается запах. Нет, не тот из дальнего мокрого угла, к которому Митя уже привык. Пахнет гарью. И разложением. Эту вонь ни с чем не перепутать.

Проклятье! Всё ещё хуже, чем он полагал. Убежище всё больше начинает походить на могилу. Митя снова орёт, пока не срывает голос и не падает с очередным приступом кашля. Пять глотков, чтобы успокоить горло и лёгкие. Слишком много. А надо ли вообще экономить воду, чтобы оттянуть неизбежное?

Нет, нет, так думать нельзя. Не надо призывать смерть. В любой ситуации нужно надеяться на лучшее. В следующие часы Митя вспоминает известные молитвы и повторяет их по кругу, шёпотом. Сколько раз их надо прочесть? Например, восемь раз по восемь? Хорошее число. Убедительное.

Вот так и появляются мистические ритуалы. Заговорённые пули и счастливые кисеты. Митя с иронией наблюдал когда-то, как солдаты придумывают себе счастливые и несчастливые приметы, но сейчас сам готов поверить в любую из них, лишь бы сработала.

Не срабатывает.

А потом приходит тьма. И говорит. Поначалу это даже кажется удивительным и прекрасным, потому что тишина невыносима, а собственный голос отзывается глухим кашлем.

– Привет, – говорит тьма, и Митя ей шёпотом отвечает.

– Я здесь, пусти меня, – просит она.

И остатки рассудка воют: «Зачем? Что тебе нужно?»

– Я помогу. Тебе не будет одиноко. Слушай.

Тьма проскальзывает в ухо, и в голове словно включают рацию, настроенную на десятки волн одновременно. Удивительная симфония. Митя, очарованный, слушает.

Шуршат, раздвигая почву, корни растений. Тянутся вниз, туда, где журчат подземные ручейки и реки. Пищат в норках мелкие мыши, медленно роет тоннель чёрный крот, в лабиринте ходов ползают медведки, обустраивая гнездо для потомства. Где-то в глубине глухо ворчит старый вулкан – как будто слегка похрапывает во сне. Жизнь кипит. И если напрячь слух ещё сильнее, то можно услышать, как за десятки и сотни километров вколачивают в землю сваи строящегося дома, как переговариваются археологи в большой пещере, как звонко плюхается ведро в глубокий колодец… Невероятный, чарующий мир.

– Оставайся, – шепчет тьма. – Тебе понравится. Наверху ничего нет, там всё мертво. Здесь будет хорошо. Ни боли, ни жажды, ни страданий. Пусти меня насовсем…

– Врёшь, – выныривает из забытья Митя. – Там есть живые, меня спасут.

– Тогда почему они не отвечают? – усмехается тьма. – Ты ведь знаешь.

– Уходи, – бормочет Митя. – Уходи! – кричит, зажигает спичку и смотрит, как незваная гостья тёмными клубами уползает в щели.

– Глупый, – смеётся тьма, растекаясь по земле. – Сам позовёшь. Я умею ждать. Я всегда рядом.