ВЛАДИМИР БУШИН Пляски на сковороде

Вот и сопоставьте: Лев Толстой с его гневом и Миро­нов с мармеладными похвалами (такого же толстовского рода высказывание академика Вернадского о Столыпи­не привел Г. Зюганов) или Михалков с мыльными пузыря­ми любви, беспощадное мнение Витте и восторженные во­пли Ильи Глазунова... Когда-то Маяковский написал сатиру «Лев Толстой и Ваня Дылдин». Кому же слушатель и зри­тель поверит — Толстому, Вернадскому, Витте или «Ване»? Хотя бы уже исходя из того, что первые жили при Столы­пине, воочию видели его дела, а наш «Ваня» просто холуй­ствует перед начальством за мягкое кресло.

Тут нельзя еще не отметить, что у Миронова целый ворох всяких разнозвонных орденов и медалей. В этом он далеко превосходит, скажем, Льва Толстого, которого дважды выдвигали на Нобелевскую премию и дважды не дали. А Миронова кто-то трижды наградил именными пис­толетами и, по слухам, двумя противотанковыми минами. Кроме того, эмоциональные жители Махачкалы объявили его своим любимым почетным гражданином. А сверх все­го этого он еще и почетный доктор неизвестных наук две­надцати известных университетов России и сопредельных держав, включая Монголию. Двенадцати!.. Правда, все ор- дена-медали, все почетные звания и пистолеты получены после того, как в 2001 году он почему-то стал Председате­лем Совета Федерации, тогда-то миру внезапно и откры­лись его достоинства и таланты.

Журналисты наверняка интересовались: «Зачем Миро­нову три пистолета?» Я думаю, что один — для пальбы по тени Сталина, второй — для пальбы по Ленину, третий — для охраны выхухолей. Да, как пишут биографы, «Миронов помогает размножаться русским выхухолям». Как именно, не сообщается, но все равно — дело благородное.

Максим Горький в знаменитом очерке о Владимире Ильиче писал о его врагах: «Ненависть к нему обнаженно и отвратительно ясна, ее синие чумные пятна всюду бле­щут ярко». Эти «чумные пятна» имеют имена. Если взять годы ельцинско-путинской демократии, то вот они: Сол­женицын, Волкогонов, Собчак, Старовойтова, Солоухин... Блистали ярко, но поблекли. А вот эти сияют и ныне: Грыз­лов, Немцов, Новодворская, Пушков... Немало синих пя­тен (специально подбирали?) и среди двенадцати членов жюри телезатеи «Имя России»: Михалков, Черномырдин, Глазунов, Сахаров, Кублановский... И примкнувший к ним Миронов.

Когда Максим Горький навестил Ленина после поку­шения на него 30 августа 1918 года, он в ответ на слова со­чувствия сказал: «Что делать! Драка. Каждый действует, как умеет». Потом добавил: вот, дескать, вы все беспокоитесь об интеллигенции, а она и всадила в меня две пули.

Уже 85 лет, как он умер, а вышеназванная русская ин­теллигенция, досадуя на Каплан, все тщится исправить ее неудачу, все мечтает уничтожить даже тень Ленина: синий Грызлов бросает в нее гранату, синий Черномырдин ору­дует топором, чумной Немцов пытается схватить зубами... А Миронов?

Помните, как дело было? Г. Зюганов привел весьма вы­сокие высказывания о Ленине писателей и ученых разных стран— Максима Горького, Ромена Роллана, Бернарда Шоу, Эйнштейна, Лиона Фейхтвангера, Николая Бердяева. Этот весомый перечень можно дополнить именами Махат­мы Ганди, Бертрана Рассела, Анри Барбюса и многими дру­гими всем известными именами XX века. Но я ограничусь одним — Карлом Каутским, поскольку он, как и Бердяев, был противником коммунизма и многолетним оппонен­том Ленина: «Наши разногласия не должны делать нас сле­пыми к величию усопшего. Он был колоссальной фигурой. Каких мало в мировой истории».

Ах так, подумал Миронов, и привел высказывание тоже Горького, но — резко отрицательное, продемонстри­ровав свою неодолимую тягу и незаурядную способность к демагогии.

Это высказывание писателя было напечатано в газе­те «Новая Жизнь» 23 ноября 1917 года, то есть в первые дни революции. Конечно, тогда было много несуразного, дурного, жестокого. И Горький против всего этого реши­тельно протестовал, в сущности, он был в те дни полити­ческим противником, даже врагом и коммунистов, и лич­но Ленина. И такое высказывание— плод острой полити­ческой борьбы.

Вот как начинается тот абзац: «Ленин, конечно, че­ловек исключительной силы; двадцать пять лет он стоял в первых рядах борцов за торжество социализма, он — одна из самых крупных и ярких фигур международной со­циал-демократии; человек талантливый...» Все это оратор отбросил, а взял лишь последние слова абзаца: «Он обла­дает всеми свойствами «вождя», а также необходимым для этой роли отсутствием морали».

Смотрите, мол, говорит Миронов, перед вами факт аморалки. Но, с одной стороны, я, признаться, несколько смущен тем, что о морали рассуждает человек, обретший кучу орденов, почетных званий и дипломов, в том числе диплом философского факультета ЛГУ, за довольно-таки небольшой срок своего сидения в высоком кресле Совета Федерации. Ведь это дает основание думать, что он охот­но стал бы, скажем, и маршалом, если б предложили, и пя­тикратным Героем, и лауреатом Ленинской премии по ли­тературе— за нечто подобное выступлениям в програм­ме «Имя Россия».