Владимир Кёппен. Ученый, посвятивший жизнь метеорологии

Процесс запусков, проводимых в Гросборстеле, все чаще стал нарушаться из-за налетов аэростатов на линии электропередачи. Особенно негативное влияние на работу станции оказывала построенная недавно эстакада, которая превратила целый участок, раскинувшийся от северо-запада до юго-востока, в зону риска из-за падающих при разрывах тросов. Тем не менее работа станции продолжалась. Если случались неполадки при эксплуатации воздушных змеев, вместо них задействовались шары-зонды. Однако 16 августа 1913 года главное здание станции сгорело при пожаре. В октябре 1914 года станция была отстроена заново, однако война помешала возобновить регулярные запуски аэростатов. Таким образом, работа Кёппена с аэростатами, имеющая практическое значение, прекратилась в 1913 году.

Из жизни Кёппена в 1903–1913 годах

Через полгода после переезда в Гросборстель отцу удалось приобрести дом с садом на Виолаштрассе[62], откуда Кёппен мог добраться до аэростатной станции на трамвае. Окружавшие нас пейзажи были настолько живописны, что примирили меня с тем, что дорога до школы и обсерватории стала отнимать гораздо больше времени. В последующие годы количество вилл в деревне выросло, так что она все сильнее начала походить на пригород. Со временем туда перебрались и несколько друзей семьи. Доктор Эрнст Шульце также построил на Виолаштрассе дом, где разместился и фонд памяти немецких поэтов, который он возглавлял. На другом конце деревни обосновался поэт Густав Фальке, с семьей которого нас вскоре связала близкая дружба. На большом отдалении от нас располагался и дом семьи писателя Отто Эрнста, на протяжении нескольких лет жившей в Эймсбюттеле в двухквартирном доме, что стоял на пути к школе. Позднее они переехали в Гросфлоттбек, на другой конец Гамбурга. Благодаря знакомству с Ильзой Фрапан уже в 1892 году мы начали тесно общаться с современными мастерами художественной литературы (писателями) и нередко принимали участие в различных мероприятиях Гамбургского литературного общества, в правление которого в течение нескольких лет входил и мой отец.

В Гросборстеле вскоре сложилась компанейская атмосфера, располагавшая к проведению ежемесячных дискуссионных вечеров – своего рода задушевных посиделок, проходивших каждый раз на новом месте. Тот, на чью долю выпадала роль хозяина (или хозяйки) дома, начинал рассказывать о какой-нибудь проблеме, связанной со своей профессией или увлечениями, и после каких-нибудь легких закусок дело зачастую доходило до очень оживленного разговора на предложенную тему. В особенности увлекательными и волнующими эти вечера делал поистине неоднородный состав их участников. Экономист Эрнст Шульце, наш сосед Блох, занимавший пост директора народной школы, адвокат Шольмейер и его энергичная супруга, урожденная Ладендорф, пастор Фройнд и художник Оскар Швиндрацхейм были неизменными участниками таких бесед, на которые приходили и друзья семьи-организатора.

Занятия научной работой в Гамбурге постоянно прерывались поездками на конференции и конгрессы, которые не только стимулировали научное творчество, но и порой давали возможность отдохнуть. Кёппен любил «пользоваться гостеприимством коллег по цеху», посещая по пути своих друзей или совершая вылазки в живописные места. В 1905 году он принял участие в международной конференции, проходившей в Инсбруке, а по ее завершении Хайнц фон Фикер, тогда еще студент, по просьбе Кёппена пригласил нескольких участников подняться на Цугшпитце. Позднее фон Фикер, уже будучи профессором, рассказал о восхождении на гору в одном из своих писем.