Владимир Кёппен. Ученый, посвятивший жизнь метеорологии

Некоторые идеи, которые уже долгие годы клубились на задворках моего сознания, странным образом требуют очень много времени, чтобы найти ясное и точное выражение. Порой мне приходится все переделывать по три-четыре раза, но вместе с тем я оказываюсь удовлетворен тем, что я становлюсь ближе к пониманию устройства природы и могу поделиться этими знаниями с другими. Это замечательное чувство, и я бы очень хотел, чтобы ты тоже его испытала. Удивительное в свой целесообразности приспособление животных и растений к климату как раз представляет собой в высшей степени занимательный материал для изучения с тех пор, как бессмертная мысль Дарвина вывела их из области непознаваемого.

Однако Алина в 1906 году уже была тайно помолвлена и потому приняла решение посещать Песталоччи-Фрёбель-Хаус, учебное заведение, выпускающее воспитателей, а затем применить полученные знания на практике в ходе двух своих поездок в Англию и Шотландию. Ее избранник не был для нас чужим человеком: это был второй сын коллеги отца Книппинга, с семьей которого нас связывала тесная дружба. По профессии он был инженером. Отец мог без лишнего беспокойства отдать за него свою старшую дочь, ведь этот юноша был ему известен как целеустремленный и прилежный мужчина, который мог погрузить его полное жизни и несколько нервозное дитя в атмосферу спокойствия и заботы. В феврале 1910 года они поженились и перебрались в Киль, где ее муж работал инженером-технологом на верфи Говальдта. Родители, иногда посещавшие их, не могли нарадоваться на молодую чету и были очень счастливы, когда в ноябре у них появился первый внук. Всех внуков неизменно отвозили к бабушке с дедушкой в течение года, так что между семьями наладились тесные связи, приносившие всем немало радости.

В эти годы в Гросборстеле часто гостили иностранные коллеги отца. Самым своеобразным из них был Воейков, который, будучи состоятельным человеком, был в такой степени неопрятен, что ему отказывали в поселении все гостиницы Гамбурга. Он жил у нас дома, где моя мать тайком залатала его одежду. Как-то раз отец попросил нас воздействовать на нашего гостя, чтобы в дальнейшем он не пренебрегал так своей внешностью.

В 1908 году в Гамбурге прошло собрание Германского метеорологического общества. На нем Альфред Вегенер рассказал о своей экспедиции на северо-восток Гренландии, из которой он только что вернулся.

За ее аэрологическое обеспечение была ответственна метеорологическая станция в Гросборстеле. Кончилось заседание посещением станции и прошедшим у нас дома, в атмосфере уюта, собранием, на котором присутствовали не только старые друзья семьи, такие как Хергессель и Ассман (также у нас на момент заседания жили Мёллеры из Брауншвейга), но и многие более молодые метеорологи – например, Шмаусс и А. Вегенер, которым довелось увидеть иную, в высшей степени непринужденную сторону моего отца. Из-за нехватки места нам пришлось накрыть стол в двух комнатах, и отец после еды запел старые песни метеорологов, встав в проеме широкой раздвижной двери. Вот что Шмаусс написал о своем первом посещении дома Кёппена.