Власовцев в плен не брать

Николь появилась в отряде зимой после облавы в городе, в том самом небольшом городке в предгорьях, где жила её тётя. Немцы схватили подпольщиков, почти всю группу. Среди арестованных оказались родители Николь. Никакого отношения к подпольной работе они не имели. Просто рядом с домом, где работала подпольная радиостанция, оказался припаркованный автомобиль отца Николь. При обыске в багажнике обнаружили листовку «Сражающейся Франции». Родителей расстреляли вместе с подпольщиками.

Теперь Николь изредка навещала их могилу и искала любую возможность отомстить за них ненавистным бошам[24].

Всякий раз, когда Николь отправлялась в город, Арман строго-настрого приказывал ей ни на шаг не отступать от инструкции, на патрулей смотреть хладнокровно и даже, по необходимости, то есть по обстоятельствам, улыбаться им, а час мести, напоминал он ей, ещё наступит, он будет страшным для бошей, и надо до него дожить.

Час мести наступил очень скоро. Командование, обеспечившее «Маки де Лор» всем необходимым, оружием, медикаментами и продовольствием, потребовало реальных дел.

Через город проходила дорога, ведущая с юга на запад через Арденны в Пикардию, а потом на север – к побережью в Нормандию. Но ней постоянно шли колонны с грузами. Немцы укрепляли оборону со стороны пролива. Они понимали, что рано или поздно союзники русских их атакуют именно здесь, по кратчайшему пути ко всем жизненно важным центрам и опорным пунктам рейха. Новые неудачи и поражения на Восточном фронте ускоряли приближение часа «Д».

Красная армия разбила Манштейна и Клейста на южном участке русского фронта. Её дивизии ворвались в Румынию и вышли в предгорья Карпат, в Полесье продвинулись на запад на двести – четыреста километров. Значительно потеснена группа армий «Север». Снята блокада Ленинграда.

Здесь, на французских пляжах, группа армий «В» под командованием фельдмаршала Роммеля готовилась к удару из-за пролива.

Арман собрал отряд в старом доме, сложенном из плитняка, где располагался штаб и стояла радиостанция, принимавшая все сообщения.

– Наша задача – нарушить коммуникации бошей в их тылу. Сейчас это самое главное для нашего фронта. Затруднить переброску грузов на побережье. Уничтожить как можно больше живой силы и вооружения. Завтра уходим в рейд. Пойдут не все. Слушайте состав группы…

Следующий день прошёл в приготовлениях.

Иван ещё раз разобрал свой пулемёт. Протёр детали, смазал трущиеся узлы. Взвёл затвор и сделал контрольный спуск. Боёк сухо щёлкнул в затворной коробке. Пристрелку Арман не разрешил. Опасно. В предгорьях по дорогам ездили патрули бошей и местной полиции. По этой же причине в отряде была запрещена охота на зверей и птиц для приварка. И Иван промышлял тем, что ставил силки и петли, чтобы хоть как-то разнообразить их партизанский котёл.

Запасные обоймы они уложили в металлический ящик. Его должна была нести Николь. Как второй номер пулемёта. Но, когда вечером выступили, Иван взял ящик сам, бережно отстранив её руку от металлической ручки. Ящик был довольно тяжёлым, не для девичьей руки.

Шли всю ночь. Утром, на рассвете, остановились в буковом лесу.

– Привал тридцать минут, – приказал Арман. – Разрешаю открыть консервы. Одна банка на двоих.

Банка американской тушёнки на двоих – это хороший завтрак. Вот только жаль, что нельзя её подогреть. На костре тушёнка разогревается очень быстро. Пару дырок в крышке и – на угли.

Иван заметил, как Николь или оставляет, или подкладывает ему куски получше, помясистей, а сама выскребает ложкой студень.

– Ты давай рубай как следует, – сказал он ей.

– Рубай? – переспросила она.

– Ну, ешь, ешь, – пояснил он.

– Ты об одном и том же каждый раз говоришь по-разному.

Иван уже неплохо говорил по-французски, даже шутил. Правда, частенько смешивал французские слова с немецкими. Она кое-что говорила по-русски. Переводила то, что пока понять он не мог.

В группу Арман отобрал двадцать пять человек. Столько же остались охранять партизанскую деревню.

Вернулась разведка. Арман долго совещался с разведчиками. Наконец позвал Ивана и сказал:

– День мы вынуждены провести здесь. Ночью подойдём и окопаемся на склоне. Ты, Иван, должен определить позиции для наших пулемётов. Потому что только ты знаешь, как должны работать пулемёты.

Пулемётов было три. Три новеньких Brene. Которые пулемётчики ещё не опробовали. Это конечно же беспокоило Армана. Но нарушить тишину гор значило перевести «Маки де Лор» на тот режим, к которому отряд был ещё не готов.

Арман знал, что в этот день десятки, сотни отрядов Сопротивления, которые принадлежали к разным политическим течениям, оппозиционным и открыто враждебным нынешнему руководству Франции в Виши, начинают энергичные действия. От акций неповиновения и саботажа на промышленных предприятиях до вооружённых нападений на оккупантов и их военные объекты.

– И последнее, – сказал Арман. – Нужно определить позицию для пулемёта прикрытия. На тот случай, если придётся отходить под огнём.

Иван поднёс ладонь к пилотке, коснулся пальцем кончика звездочки и ответил:

– Есть. Разрешите выполнять?

– Николь, ты с ним?