Власть и общество: избирательные реформы и их восприятие в Великобритании в последней трети XIX века

Кроме того, тори проводили мысль, что либералы не могут даже надеяться на такое большинство, которое сделало бы их «независимыми» от ирландской фракции. При этом было совершенно непонятно, почему сторонники правительства исключали возможность повторения выборов 1868 г., когда либералы, избранные только в Великобритании, превышали по количеству всю консервативную фракцию парламента. Но в любом случае после первых дней голосования споры по этому вопросу прекратились, так как либералы получили основания считать, что единственный способ избежать создания зависимого от гомрулеров государства – это сделать их свободу подавляющей[155].

Жаркие дебаты разгорелись по финансовым проблемам. Либералы аккуратно суммировали весь дефицит своих противников на уровне 8 млн ф. ст. Кроме того, при консерваторах подоходный налог вырос с 2 до 5 пенсов с 1 ф. ст. В ответ тори утверждали, что их противники в свое время тоже отдали должное налогообложению и что при правительстве Гладстона общий уровень налога составлял 1 шиллинг 10 пенсов, а при Дизраэли – 1 шиллинг 10 пенсов. Очевидно, были энтузиасты, всерьез воспринимавшие эти выкладки, но подавляющее большинство прекрасно понимало, что налогообложение уменьшалось при либералах и возрастало при консерваторах; невзирая на это Норткот так и не сумел ликвидировать дефицит[156].

Либералы обещали стране более дешевое правительство, отмечая, что рост административных расходов во многом был обусловлен тем, что консервативная партия имела гораздо меньший опыт руководства государственной машиной. В течение предшествующих 30 лет у власти находилось только три кратковременных правительства меньшинства, а в администрацию в 1874 г. входило большое количество пэров и землевладельцев, не обладающих необходимыми навыками. Отсюда делался вывод, что большие суммы расходовались неэффективно[157]. Ввиду депрессии английские налогоплательщики (и без того весьма экономные) были отнюдь не в настроении глядеть на это сквозь пальцы.

В условиях кризиса умеренная антилендлордистская кампания либералов получила большую против обычного популярность и поддержку. Правительство Дизраэли так мало сделало для своих традиционных сторонников – фермеров, что либеральные призывы попадали на благодатную почву. В частности, прекрасной мишенью служили реакционные законы по охране дичи, запрещавшие фермерам-арендаторам убивать диких животных на своих полях, даже если последние наносили ущерб урожаю[158].

На сторону либералов встали и фермеры, поскольку либералы говорили о планах создания выборных палат графств. Удручающе подействовал на фермеров и предложенный правительством перед самым роспуском парламента законопроект о налоге с наследства, который подвергал их определенной дискриминации по сравнению с лендлордами [159].

Враждебную позицию заняли тори по отношению к возникшему летом 1879 г. Союзу фермеров, который не замедлили прибрать к рукам либералы. В итоге из 63 кандидатов – членов Союза 60 были либералами и 40 из них были избраны. А в ходе предвыборных баталий большинство консервативных кандидатов дружно последовали примеру своего лидера, который не счел нужным в своем манифесте уделить бедственному положению верных союзников партии хотя бы одно ободряющее слово.

Вследствие этого значительная часть фермеров впервые проголосовала за либералов. Так, например, полный разгром постиг консерваторов в графствах Уэльса. Повсеместно либералы побеждали подавляющим большинством голосов, в ряде мест тори потеряли места, которые монопольно принадлежали одной семье на протяжении многих десятилетий, если не веков. Либералом досталось 28 из 30 мест из Уэльса, причем в одном округе они не выставили кандидата, а в другом единственный либерал опередил получившего второе место тори на 1 071 голос. Все это вызвало обостренную реакцию торийской прессы[160].

В собственно Англии консерваторы сохранили свои позиции в южных и юго-западных графствах, а также прилегающих к Лондону районах. Но в Центральной и Северной Англии повышенная активность либералов была вознаграждена. Под их контроль перешли Бедфордшир, Восточный Дербишир, Хантингдоншир, Южный Лестершир, Ноттингемшир, Северный и Южный Стаффордшир и Южный Уорвикшир. В Южном Норфолке всего один голос лишил места в палате общин Рида, в течение 15 лет бывшего одним из активнейших аграриев в стенах Вестминстера.

Конечно, разговор нельзя сводить только к перемене фронта фермерами. В том же Уэльсе существенную роль сыграла повышенная активность нонконформистов. Они единодушно расценили правительственное законодательство о правилах захоронения сектантов как грубейшее оскорбление своих религиозных чувств, а также и посягательство на материальные интересы. В северных же графствах и в меньшей степени в Стаффордшире и Дербишире решающую роль в ходе голосования вполне могли сыграть проживающие в пределах сельских округов горожане. Но все эти оговорки не могли скрыть неприятной для консервативной партии истины – ее аграрные твердыни были серьезно размыты[161].