Власть и общество: избирательные реформы и их восприятие в Великобритании в последней трети XIX века

В то же время выборы наглядно показали, насколько изменился количественный и качественный состав избирателей. Более того, итоги выборов явились решающим фактором для окончательной расстановки политических сил. Всего в Соединенном Королевстве, включая Ирландию, проголосовало 5 708 000 человек. К примеру, в 1880 г. количество избирателей вместе с «Изумрудным островом» составляло по разным данным от 3 040 050 до 3 359 216 человек. Таким образом, количество избирателей увеличилось почти в 1,5 раза[524].

К сожалению, статистические данные избирателей, получивших избирательные права, значительно расходятся из-за дублирующих записей в избирательных списках и частично из-за недостатков в системе регистрации избирателей. Наиболее объективным представляется подсчет Джеймса Конфорда[525].

В Ирландии правом голоса воспользовались примерно 700 000 человек.

Как отмечает русский посол в Лондоне Е. Е. Сталь, итоги выборов превзошли самые смелые ожидания оппозиции. Налицо были существенные успехи консерваторов и их союзников в аграрных округах, где сельскохозяйственные работники на этот раз проявили откровенную пассивность. Это можно объяснить несколькими причинами: во-первых, неспособностью правительства Гладстона выполнить предвыборные обещания радикалов; во-вторых, широким распространением антиирландских настроений; в-третьих, совпадением выборов с сенокосом. Русский посол подчеркивает, что сельское население оказалось менее радикализированным и более подверженным традиционалистским воздействиям, чем считалось ранее. Приятной тенденцией для тори явилось то, что, как и на предыдущих выборах, крупные города выразили им поддержку. Особенно побрадовал Лондон. «Кто мог предположить, что найдет в Лондоне реальную базу торийским принципем?!» – недоуменно и радостно спрашивал Солсбери у лорда Кренбрука[526].

Значительную поддержку либералы-гладстонианцы получили в Шотландии и в Уэльсе, так как в этом регионе либеральная партия традиционно пользовалась особой популярностью и поддержкой избирателей. Заметим, что после выборов 1886 г. либерал-юнионисты окончательно потеряли поддержку в этом регионе. Огромную поддержку гладстонианцы встретили в мелких провинциальных городишках Англии, где даже в конце XIX в. продолжал существовать гнет крупных землевладельцев и англиканской церкви. Основной опорой либеральной партии становятся представители мелкой и средней буржуазии. В то же время политическое будущее как консервативной, так и либеральной партий все больше начинает зависеть от «человека с улицы», то есть избирателей-рабочих. Партиям приходится строить свои предвыборные программы с оглядкой на требования пролетариата[527].

Другая ветвь либеральной партии – либерал-юнионисты – встретили сочувствие в Девоне, Бирмингеме и Корнуолле. Большая часть избирателей Лондона выразила поддержку тори. В графствах юга и центра Англии также был очевиден успех консерваторов. Именно там сторонники Гладстона потеряли 35 мест в графствах и 28 в различных городских округах [528].

Значительная поддержка консерваторам была оказана аристократией, банковской и колониальной буржуазией, частью шовинистически настроенной мелкой буржуазии, преуспевающими чиновниками, юристами, врачами. Кроме того, на сторону тори перешла значительная часть как крупной торгово-промышленной буржуазии, так и мелкой, ранее поддерживающая либералов. Мелкие буржуа начинают опасаться рабочих и не хотят, чтобы их смешивали. Традиционно пролиберально настроенные городские рабочие, подобно сельскохозяйственным работникам, проявили откровенную пассивность (так, около полумиллиона городских рабочих, голосовавших в 1885 г., остались дома во время выборов 1886 г.). В крупных городах былая опора либеральной партии начинает колебаться в сторону тори, как это произошло, например, в Бирмингеме[529]. Итак, парламентские выборы 1886 г. полностью подтвердили правильность ставки консерваторов на антиирландские настроения, царившие в Соединенном Королевстве.

После билля о правах 1884 г. следы старой избирательной системы утратили свою силу на выборах. Электорат владельцев составлял 30 % и более от общего числа избирателей в 25 округах. Это были по большей части малонаселенные районы в непромышленных графствах: Аппли в Вестморленде, Уэллс в Сомерсете, Эск-дейл в Кумберленде, Тьюкесбери в Глочестере. В нескольких самых оживленных округах Йоркшира и Ланкашира соотношение владельцев собственности было высоким. В Пудси, в Западном Райдинге примерно ½ избирателей имела ценз собственников. В Шипли, Йоркшире соотношение избирателей, голосующих по цензу собственности, было почти таким же высоким, а в Стретфорде, Бутле и Ланкашире они составляли более чем ⅓ электората[530].

Значительно увеличилась численность избирателей в графствах. По сути, любой домовладелец или жилец, занимающий его дом в течение года, мог голосовать. Таким образом, живущим в сельской местности была предоставлена привилегия, которой пользовались проживающие в городах с 1867 г^[531].