Власть королев

«Первое, что сделал безумный принц, когда унаследовал трон, – прошептал на ухо Волусии Кулиан, не сбавляя шага, – это открыл ворота всех сумасшедших домов и позволил ненормальным править в городе. Говорят, что принц получает удовольствие, наблюдая за ними во время утренней прогулки, а ночью – слушая их крики».

Волусия слушала странные вопли, стоны и смех, эхом разносившиеся по площади, и вынуждена была признать, что даже ей, неустрашимой, было тут не по себе. В ней зарождался ужас. Иметь дело с безумцем означало играть вслепую. Она не знала, чего ждать от этого место, и дурное предчувствие одолевало её всё больше и больше. Наверное, впервые в жизни она почувствовала, что зашла слишком далеко.

Не смотря ни на что, Волусия уговаривала себя быть сильной. В конце концов, она была богиней, и ничто не могло ей навредить.

Пока они шли по площади к головокружительной высоты золотым дверям, Волусия чувствовала, как воздух вокруг становится гуще от напряжения. За каждое дверное кольцо, которое было размером с саму императрицу, потянули по дюжине солдат, и огромные створки со скрипом отворились. Вырвавшись из темноты, Волусию обдал холодный сквозняк.

Её провели в замок, и первым, что Волусия услышала, переступив порог этого мрачного, освещённого лишь редкими факелами места, снова был хохот и бессвязные крики. Когда глаза привыкли к полутьме, она смогла разглядеть десятки безумцев, одетых в лохмотья, скачущих в припрыжку вокруг гостей. Некоторые следовали за ними, некоторые кричали на них, а один полз по полу у их ног – обстановка была в точности как в сумасшедшем доме. Солдаты держали больных на безопасном расстоянии, но их присутствие всё равно оказывало гнетущее действие.

Волусия со своей свитой прошли за солдатами по бесконечному коридору и оказались наконец в просторном приёмном зале.

К её шоку, там, прямо перед ними, был сам Тронутый принц. Он не восседал на своём троне, как нормальный правитель, равно как и не вышел их встретить. Королевский трон был перевёрнут вверх ногами, а представший перед удивлённым взглядом Волусии принц на нём вовсе не сидел, как полагалось, а стоял, широко раскинув руки. Он был босой, а из одежды на нём были только шорты, не смотря на холодную погоду. Голову его венчала корона, а тело было измазано в грязи.

Когда посетители вошли, он заметил их и резко спрыгнул со своего постамента.

В нетерпении, Волусия хотела было подойти к нему ближе, но принц не пошёл их приветствовать, а внезапно развернулся и побежал вдоль одной из стен зала. Он бежал вдоль древней каменной стены, украшенной дивной красоты витражами, выставив ладони вперёд, и вёл ими по её поверхности. Белоснежная известняковая стена под его ладонями становилась красной, и Волусия поняла, что руки принца были испачканы краской. Красной краской. Он бегал туда-сюда и размазывал её по дорогому камню и витражам, по знамёнам и гербам, принадлежавшим его предкам, безжалостно уничтожая их. Никто не решался его остановить.

А принц всё хохотал и хохотал, не оставляя своего разрушительного занятия.

Всё это могло бы показаться забавным, если бы в зале вокруг трона не стояли по стойке смирно сотни смертоносных солдат, очевидно, ожидавших приказа своего повелителя.

Волусию и её спутников подвели прямо к пустому перевёрнутому трону, где они теперь продолжали наблюдать за бегающим принцем.

Ждать пришлось долго, и терпение Волусии уже начало подходить к концу, когда принц всё же соизволил прерваться, и, под перезвон драгоценных подвесок на своей короне, подбежал обратно к своему трону. Он вскочил на его перевёрнутую спинку и съехал с неё вниз, как ребёнок с горки. Приземлившись на ноги он стал истерически хлопать в ладоши и смеяться, а затем проделал тоже самое ещё несколько раз.

Наконец, после пятого спуска, принц на полной скорости побежал прямо на Волусию. Он успел резко остановиться всего в футе от неё, заставив всю её свиту нервно дёрнуться.

Но Волусия не шелохнулась. Она стояла с непроницаемым видом и смотрела на него спокойным решительным взглядом, наблюдая за калейдоскопом эмоций, окрашивавших его лицо. Она видела, как сначала его охватило счастье, потом он впал в ярость, потом успокоился, снова начал улыбаться, затем растерялся – и всё это за те несколько секунд, что он её разглядывал. Он избегал смотреть ей в глаза, и взгляд его был отрешённым.

Волусия изучила его и поняла, что принц был не лишён привлекательности – восемнадцатилетний юноша, хорошо сложенный, с тонкими чертами. Но из-за печати безумия на лице он казался намного старше своих лет. И, конечно, ему была необходима ванна.

«Ты пришла помочь мне с покраской?» – спросил он Волусию.

Волусия сохранила нейтральное выражение лица, раздумывая, как лучше ответить.

«Я пришла просить аудиенции», – сказала она.

«Помочь мне красить», – повторил принц. «Я крашу один. Понимаешь?»