Власть над миром. История идеи

Правительства развитых стран в 1970-х гг. предпринимали больше усилий по защите окружающей среды, чем когда-либо ранее. В Северной Европе процветали партии зеленых (даже после того, как интерес к охране природы в США, Японии, Франции и США поутих), а с ростом цен на нефть в 1973–1974 гг. они нашли еще большую поддержку в своей борьбе за эффективное использование энергоносителей. Имея возможность быстрее проводить различные решения в Европейском экономическом сообществе, нежели в ООН, европейцы взялись за регулирование всего подряд: от кислотных дождей до уровня шума. Соответственно в 1970-х гг. стала развиваться природоохранная дипломатия: за одно десятилетие в этой сфере было заключено больше договоров, чем за предыдущие 40 лет. В результате моря стали заметно чище, так как были достигнуты соглашения по контролю за сбросом отходов и за наземными источниками загрязнения морских вод. Ранее, к примеру, сброс нечистот, промышленных отходов и продуктов нефтепереработки в Средиземное море довел загрязнение до «критического уровня». В его мутные воды сливался диоксид титана, и туристы возвращались домой с гепатитом. ЮНЕП взяла этот вопрос в свои руки, и под ее руководством Израиль и арабские государства, Греция и Турция приняли участие в масштабной очистке. Она не повлекла за собой установление мира в регионе. Однако уровень загрязнения стабилизировался, а вода очистилась, несмотря на быстрый рост городов и промышленных предприятий на морских берегах.

Американское общественное мнение и научные исследования также способствовали расширению международного сотрудничества для сохранения озонового слоя. Несмотря на давление со стороны производителей аэрозолей, законодатели в США запретили использование фреона; после того как американские компании потребовали, чтобы соответствующие меры были приняты в международном порядке, им пришла на помощь ООН. Исследования, спонсированные ЮНЕП, подтвердили существование гигантской сезонной дыры в озоновом слое над Антарктикой, которая росла с каждым годом, поэтому в Монреале в 1987 г. ЮНЕП инициировала подписание международного протокола. Впервые страны-члены организации подписались под документом, обязывавшим их защищать атмосферу даже ценой определенного ущерба своей экономике[414].

Однако подобное единодушие было достигнуто отнюдь не по всем вопросам. Продолжалась борьба со сбросом в море токсичных отходов. Лондонская конвенция по сбросу отходов оказалась составлена в таких расплывчатых формулировках, что только осложняла ситуацию, так как позволяла нарушителям продолжать свою деятельность, оставаясь безнаказанными. Главная же тема протестов на Западе – ядерная энергетика – не затрагивалась вообще: это была единственная область, в которой ученые возражали протестующим в отношении рисков, хотя поддерживали их остальные акции. Почти не продвигались переговоры по законодательству об использовании минеральных ресурсов на дне океана, а также по опустыниванию. Что касается интернациональных конференций по образцу Стокгольмской, они приносили все меньше результатов, хотя сами расширялись. Доклад Брундтланд под названием «Наше общее будущее», сводивший воедино задачи развития и охраны окружающей среды (а объединить их было необходимо, чтобы привлечь развивающиеся страны к природоохранной деятельности и заставить Запад продолжать финансирование развивающихся экономик Третьего мира), ввел в обиход понятие «устойчивое развитие»[415]. Собственно, это и было его основным результатом.

Справедливо будет сказать, что природоохранная деятельность действительно становилась все более сложной. В 1972 г. основные экологические проблемы были преимущественно локальными, национальными, и их вполне могли решить отдельные правительства под давлением общественного мнения в стране. Конференция в Рио, посвященная региональным и глобальным вопросам – борьбе за водные ресурсы, опустыниванию, глобальной нищете и в первую очередь изменению климата, – практически ничего не изменила. Не способствовал охране природы и хаос в международной бюрократии. Программа ООН по окружающей среде, которая, несмотря на многочисленные ограничения, приносила определенную пользу, в силу своей незначительности не могла быть по-настоящему эффективной. Бюрократическая неразбериха, нарастание сложности и масштабов природоохранных задач являлись в действительности лишь вершиной айсберга. С политической точки зрения решающим оказался тот факт, что США резко отказались от роли лидера международного природоохранного движения 1970-х гг., став его главным оппонентом.