Власть над миром. История идеи

Еще один раскол, произошедший в рядах куда более узкого специализированного сообщества, сейсмологов, поднял, по сути, наиболее фундаментальный из всех вопросов – следует ли считать, что данные поступают естественным образом в процессе наблюдения за феноменами, или же они требуют организации через произвольные схемы классификации. Иными словами, диктует ли классификацию сама структура мира или же такая классификация – вопрос прагматического выбора, продиктованный целями, для которых собираются данные, и моделями, которые придумывают ученые. Сейсмология тяготела к интернационализму из-за необходимости сбора информации и обмена ею. Тем не менее главные европейские эксперты не могли прийти к единому мнению о том, как лучше собирать и представлять данные, которые позволят прояснить характер сейсмической активности во времени и пространстве. Сопоставление колебаний земной коры по всему миру требовало различных видов информации, в том числе исторических сравнений в одной точке. Стандарты, таким образом, были необходимы, но кто должен их задавать, оставалось неясным, а общее тяготение мира к стандартизации скрывало под собой зачастую ожесточенную борьбу за то, какие стандарты принимать, когда несовместимые мнения о том, что именно представляет собой определенная наука, вступали в конфликт между собой[132].

По всем этим и многим другим причинам Мировой Город так и не появился: движение к универсальной стандартизации, как оказалось, имело свои пределы. Даже в наше время дюймы по-прежнему соперничают с метрами, а путешественники берут с собой универсальный адаптер – «один мир – одна розетка», – чтобы иметь возможность пользоваться электричеством в разных странах. Однако тот факт, что научный интернационализм не охватил все сферы жизни, не говорит о его провале; он означает лишь, что ожидания его пылких последователей были преувеличены. В действительности научный интернационализм оказался мощной институтообразующей силой: многие международные специализированные агентства, созданные Отле и другими, существуют и поныне. Попытки скоординировать продовольственную политику и производство по всему миру привели к основанию Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН. Стремление стандартизировать время завершилось образованием Всемирной метеорологической ассоциации, утвердившей Гринвичское время как универсальный стандарт в 1946 г.; в том же году несколько относительно небольших комитетов, возникших в период между двумя войнами, были заменены мощной Всемирной организацией здравоохранения. Из-за своей относительной незаметности и предположительно мирного характера неправительственная Международная организация по стандартизации стала, пожалуй, самым внушительным органом из всех формирующих материальную ткань нашего мира. Подобные организации до сих пор отражают идею XIX в. – со всеми ее предрассудками и слепыми пятнами, – что стратегию лучше передать в руки техническим экспертам, которые руководствуются не национальными интересами, а интересами всего человечества.

Глава 5 Лига Наций

Для американцев есть нечто вдохновляющее в мысли о том, что, если и отказываться от своей изоляции, то не ради участия в дипломатических интригах, а ради интернационализации мировой политики.

Уолтер Липпманн «Новая Республика» (1916)[133]

Трансформация, которую сможет совершить в делах человечества эффективная лига, действующая в интересах всеобщего мира, будет большей, чем любая другая, происходившая с начала человеческой истории.

Джордж Бертон Адамс «Британская империя и Лига мира» (1919)

Интернационалистские альтернативы традиционной дипломатии ставили прозрачность выше секретности, а участие выше исключения. Интернационалисты верили в сотрудничество между нациями, движимое научным и коммерческим прогрессом, а милитаризм и дипломатию альянсов рассматривали как иррациональные и ретроградские. Многие из них были, с учетом цивилизационных и расовых ограничений своего времени, глобалистами. По контрасту с исключающими конклавами великих держав новые технические организации по обмену экспертными и специальными знаниями открывались в небольших неевропейских государствах: Египет не был даже полностью суверенным, когда стал основателем Международного почтового союза. Продолжительность существования этих организаций, несмотря на их ограниченные ресурсы, впечатляла[134].