Властелин колец

— Не трать слов на дурака, Сэм, — сказал Фродо. — Надеюсь, таких, как он, немного. Это было бы самой большой бедой из всех здешних бед.

— Ты грязен и нагл, Пескунс, — сказал Мерри. — И слишком занёсся. Мы идем сейчас на Холм гнать оттуда твоего разлюбезного Вождя. С его Людьми мы уже разделались.

У Тода отвисла челюсть. Он только теперь заметил отряд, который переходил мост. Кинувшись в мельницу, он выскочил оттуда с рогом и изо всех сил затрубил.

— Пожалей глотку! — засмеялся Мерри. — У меня выйдет лучше. — Он поднес к губам серебряный роандийский рог — и чистый звук его взмыл над Кручей; и изо всех нор, сараев, полуразвалившихся домиков Хоббитона отозвались хоббиты: выползали наружу и с громкими криками радости шли за отрядом к Торбе.

У конца дороги все остановились, а Фродо с друзьями пошел вперед; и они пришли наконец в любимые места. Сад заполонили хижины и сараи — некоторые так близко к западным окнам, что заслоняли свет. Всюду кучи мусора. Дверь изрезана; цепочка от звонка оборвана, звонок не звонит. На стук никто не ответил. В конце концов, они поднажали — и дверь распахнулась. Они вошли.

Воздух был спертым, кругом — грязь и раззор; казалось, здесь давно никто не живет.

— Куда подевался Лотто? — задумчиво сказал Мерри. Они обыскали все комнаты и не нашли никого живого — кроме крыс и мышей.

— Хуже, чем Мордор! — заявил Сэм. — Куда хуже. Потому что это — дома, и мы помним, как все было…

— Да, Мордор, — согласился Фродо. — Или одно из его дел. Саруман все делал по его воле, даже когда думал, что трудится для себя. Так же и с теми, кого Саруман обольстил — как Лотто.

Мерри оглядывался в смятении и отвращении.

— Выйдем отсюда! — попросил он. — Если б я знал, какое он причинит лихо — я забил бы свой кисет ему в глотку.

— Ничуть не сомневаюсь! Однако ты этого не сделал — а посему я могу приветствовать вас дома, — в дверях стоял Саруман, сытый и довольный, глаза его сверкали злобной радостью.

И тут Фродо осенило.

— Старче! — вскрикнул он.

Саруман засмеялся.

— Так ты уже слышал это прозвище? Так звал меня мой народ в Исенгарде — в знак любви, должно быть… Но, признайся, ты не ожидал встретить меня здесь.

— Не ожидал, — кивнул Фродо. — Но мог бы догадаться: Гэндальф предупреждал, что ты все ещё способен сотворить лихо — хоть и маленькое.

— Вполне способен, — согласился Саруман. — И не такое уж маленькое. Вы изрядно повеселили меня, сеньоры-хоббиты, скачущие среди большого народа — такие гордые, спокойные, самодовольные! Вы были уверены, что все кончилось, и кончилось хорошо, и вам теперь только и остается приехать домой и отдыхать. Дом Сарумана может быть разрушен, самого его могут выгнать — с вашими же домами ничего не случится. Нет-нет! Гэндальф позаботится об этом. — Саруман снова засмеялся. — Только не он! Когда его марионетки исполнят, что должны — он их выбрасывает. Но вы хотели бегать за ним, тратить время, болтать и скакать более длинным путем, чем надо. «Что же, — подумал я, — если они такие дурни, я обгоню их и хорошенько проучу. Одно зло притягивает другое». Урок был бы лучше, будь у меня побольше времени — и людей. И все же я успел много — чтобы исправить всё это, не хватит ваших жизней. Приятно будет думать, что я ответил на нанесенные мне обиды.

— Ежели это радует тебя, — проговорил Фродо, — мне тебя жаль. Боюсь, радоваться тебе придется лишь в памяти. Иди — и никогда не возвращайся сюда!

Хоббиты из поселка видели, как Саруман выпел из своей хижины — и тут же столпились у дверей Торбы. Когда они услыхали Фродо, то зло зашумели.

— Не отпускать его! Убить его! Он негодяй и убийца! Убить его!..

Саруман обвел их враждебные лица темным взглядом и улыбнулся.

— Убить его?.. Что ж — убейте, если думаете, что сумеете сделать это, храбрые мои хоббиты! — он выпрямился, черные глаза сверкнули. — Но не думайте, что вместе с добром я потерял силу! Кто сразит меня — будет проклят. А если кровь моя прольется в Крае — страна обратится в пустошь навеки!

Хоббиты отпрянули. Но Фродо сказал:

— Не верьте! Он потерял всю силу, кроме голоса, который по-прежнему может напугать и обмануть вас — если вы ему позволите. Но я не хочу, чтобы его убивали. Ни к чему отвечать местью на месть: этим ничего не поправишь. Уходи, Саруман, уходи скорей!

— Червь! Червь!.. — позвал Саруман; и из ближней хижины выполз на четвереньках Червослов. — Снова в путь, Червь! — сказал ему Саруман. — Эти славные парни опять выгоняют нас. Идем!

Саруман повернулся, чтобы уйти, и Червослов поплелся за ним.

Но когда Саруман поравнялся с Фродо — в руке его взблеснул клинок и он нанес короткий быстрый удар. Лезвие скользнуло по кольчуге и сломалось. Дюжина хоббитов во главе с Сэмом с воплем кинулась вперед и повалила негодяя на землю. Сэм обнажил меч.

— Нет, Сэм! — остановил его Фродо. — Не убивай его даже теперь. Ибо он не ранил меня. И, как бы там ни было, я не хочу, чтобы он умирал в лихе. Некогда он был велик и благороден — и не нам поднимать на него руку. Он пал, исцеление его не в наших силах; но я освобождаю его в надежде, что он исцелится.