Властелин колец

— Самый большой бандит из всех, — ответил Хлопкинс. — Впервые мы услыхали о нем в жатву, где-то в конце сентября. Мы его никогда не видели, но он в Торбе; и, сдается мне, он-то и есть главный Вождь. Все бандиты делают, что он скажет; а он говорит: бейте, жгите, рушьте. Теперь вот и до убийства дошло. Они срубают деревья и оставляют гнить, жгут дома и не строят новых.

Взять хоть пескунсову мельницу. Прыщ снёс ее, не успев войти в Торбу. Потом притащил кучу Людей: затеял, видишь ты, строить новую, побольше, с колесами там всякими внутри. Радовался этому один только дурачина Тод — помогал им всем, чистил колеса — а ведь мельнице этой от веку хозяином его отец был. Прыщ хотел молоть быстрей и больше — так он, во всяком случае, говорил. Но сперва надо иметь, что молоть; и новой мельнице нашлось не больше дела, чем старой. А с тех пор, как пришел Старче — они и вовсе перестали молоть. Там все время стук, дым и вонь — даже ночью в Хоббитоне неспокойно. И цели у них, попомните мои слова, гнусные; они загрязнили Низовья Реки — а она ведь впадает в Брендидуим. Ежели они собираются сделать из Края пустошь — они на верном пути… Не верится, чтобы за всем этим стоял олух вроде Прыща. Это Старче, скажу я вам — и только он.

— Точно, па! — вступил в разговор Крошка Том. — Они ж забрали даже прыщову мамашу, Лобелию эту, а ведь он любил ее, как никого! Народ в Хоббитоне видел. Она шла по тропинке со своим всегдашним зонтиком. Навстречу — бандиты с большой тачкой.

«Куда это вы?» — говорит она.

«В Торбу», — говорят они.

«Зачем?»

«Везем Старче еду».

«Кто вам велел?»

«Старче, — говорят они. — Так что брысь с дороги, старая карга!»

«Вот я вашему Старче задам, бандиты окаянные!» — завопила она, подняла зонтик и бросилась на главаря, даром, что тот был вдвое выше. Ну, они ее и сгребли. Оттащили в Ямовины — в ее-то годы. Они забрали многих, о ком мы жалеем больше, но нельзя отрицать — духу у нее было поболе, чем у всех.

В середину беседы вихрем ворвался Сэм со своим стариком. Старый Гискри не особенно постарел, стал только туговат на ухо.

— Вечер добрый, господин Фродо! — сказал он. — Уж как я рад, что вы живым возвратились! Но хочу я вас упрекнуть — не серчайте уж на старика — зря вы Торбу продали, — я это всегда говорил. С этого-то все беды и пошли… И пока вы плутали в дальних краях, гоняясь за Черным Человеком — это я от Сэма моего знаю, хоть он так толком и не объяснил, для чего, — они заявились, срыли Исторбинку и всю картошку потоптали!

— Мне очень жаль, господин Гискри, — сказал Фродо. — Но теперь я вернулся и постараюсь все исправить.

— Лучше вы сказать не могли, — разулыбался старик. — Господин Фродо Торбинс, — всем хоббитам хоббит, я это всегда говорил, что бы там ни болтали иные всякие. Сэм-то мой как там, долг исполнял?

— Исполнял, господин Гискри, — подтвердил Фродо. — И награжден. Верьте мне: он сейчас один из самых известных во всех краях, а песни о его делах поются отсюда до Моря и за Великой Рекой.

Сэм вспыхнул, но взглянул на Фродо с благодарностью; глаза Рози сияли, и она улыбалась ему.

— Трудновато поверить, — проворчал старик, — хоть и вижу: затесался он в чудную компанию. Где его куртка? Ни к чему носить на себе скобяную лавку, даже если ей сносу нет.

На следующее утро домочадцы папаши Хлопкинса и его гости поднялись чуть свет. Ночь прошла спокойно, но беда могла нагрянуть еще до полудня.

— В Торбе, кажись, разбойников не осталось, — сказал Хлопкинс, — но банда из Подорожников может явиться каждую минуту.

После завтрака прискакал гонец от Хватов. Он был в боевом настроении.

— Тан поднял весь край, — рассказал он. — Новости расходятся, как огонь. Бандиты, которые стерегли наши границы, удрали на юг — те, кто спасся. Тан гонится за ними; но он послал сюда господина Перегрина с теми, кто захотел.

Следующие вести были не такими добрыми. Мерри, которого не было всю ночь, примчался около десяти часов.

— В четырех милях большой отряд, — сказал он. — Они идут от Подорожников, но к ним присоединилось много сбежавших бандитов. Всех их не меньше сотни; и по дороге они поджигают. Будь они прокляты!..

— Эту кучу не остановишь разговорами, они идут убивать — и убьют, если смогут, — озабоченно проговорил папаша Хлопкинс. — Если Хваты не подойдут, лучше нам спрятаться и стрелять без переговоров. Драться — то все одно придется, господин Фродо, — чтобы всё очистить.

Хваты скоро пришли. Целая сотня их во главе с Пином примаршировала из Верходали и с Зеленых Бугров. Теперь у Мерри было довольно крепких хоббитов, чтобы разгромить бандитов. Разведчики донесли, что они идут сомкнутым строем. Они знают, что страна поднялась и намерены покончить с восстанием в самом его сердце — в Приречье.

Но как бы свирепы они ни были, о военном искусстве никто из них и понятия не имел. Они двигались совершенно без предосторожностей. Мерри быстро изложил свой план.