Властелин Колец: Братство Кольца

За час они прошли около мили или чуть больше, спустившись по бесчисленным лестницам. Звуков погони все еще не было слышно, и путники уже стали надеяться на спасение. В конце седьмого пролета лестницы Гэндальф остановился.

— Становится жарко! — выдохнул он. — Мы теперь находимся на уровне Ворот. Думаю, вскоре нужно будет свернуть налево и пойти к востоку. Надеюсь, идти придется недолго. Я очень устал. Даже если все орки гонятся за нами, мне нужно немного отдохнуть.

Гимли взял его за руку и помог сесть на ступеньку.

— Что случилось наверху у двери? — спросил он. — Вы встретили того, кто бил в барабан?

— Не знаю, — ответил Гэндальф. — Но я обнаружил, что встретился с чем-то, чего не встречал раньше. Я ничего не смог придумать, как лишь произнести заклинание, закрывающее дверь. Я знаю множество таких заклятий, но на них требуется время, и даже при этом дверь можно выломать.

Там, за дверью, я слышал голоса орков и ожидал, что в любой момент они ворвутся в нее. Я не мог разобрать, о чем они говорили на своем отвратительном языке. Все, что я понял, — это гхаш, то есть огонь. Затем что-то появилось в зале — я почувствовал это сквозь дверь, и даже сами орки испугались и притихли. Оно ухватилось за железное кольцо и ощутило меня и мое заклинание.

Не знаю, что это было, но я никогда не сталкивался с таким вызовом. Его заклинание, направленное против моего, было ужасно. Оно чуть не убило меня. На какое-то время дверь перестала мне подчиняться и начала открываться! Я произнес слово Повеления. Столкнулись две силы, и результат был ужасен. Дверь разлетелась на куски. Что-то темное, как облако, закрыло свет, меня отбросило на лестницу. Я думаю, обрушились все стены и потолок зала.

Боюсь, Балин теперь погребен глубоко, а вместе с ним погребено и еще что-то… Точно не скажу, но, во всяком случае, проход за нами полностью закрыт. Никогда еще я не был так опустошен, но все уже позади. Как ты, Фродо? Раньше некогда было сказать, но самой большой радостью в моей жизни было услышать, что ты заговорил. Ведь я думал, что Арагорн несет храброго, но, увы, мертвого хоббита.

— Как я? — переспросил Фродо. — Я жив. И невредим, думаю. Больно, конечно, но не очень.

— Ну и ну! — вмешался Арагорн. — Могу лишь сказать, что хоббиты сделаны из очень прочного материала. Я такого еще не встречал. Знал бы я раньше, то повежливее говорил бы с тобой в трактире Бри. Такой удар и вепря пронзил бы!

— А меня не пронзил! — сказал Фродо. — Хотя я чувствовал себя как между молотом и наковальней. — Больше он ничего не добавил. Дышать ему было больно.

— Ты достойный наследник Бильбо, — произнес Гэндальф. — В тебе есть кое-что, невидимое глазу, как я когда-то говорил и ему.

Фродо подумал, не скрывается ли за этими словами нечто большее.

Они снова двинулись в путь. Через некоторое время Гимли заговорил. У него было острое зрение во тьме.

— Мне кажется, впереди свет. Но это не дневной свет. Он красный. Что это может быть?

— Гхаш! — пробормотал Гэндальф. — Может, нижний ярус в огне? Но мы можем идти только вперед.

Вскоре все увидели свет. Он мерцал и дрожал на стенах внизу, куда вел коридор. Теперь они могли видеть дорогу: впереди она круто опускалась и доходила до низкой арки, через эту арку и пробивался свет. Воздух стал очень горячим.

Гэндальф первым приблизился к арке, сделав остальным знак подождать. Когда он встал перед ней, они увидели его освещенное красным светом лицо. Он быстро отступил назад.

— Здесь снова какое-то Зло, — сказал он, — несомненно, в честь нашего прибытия. Но я знаю, где мы: мы достигли уже Первого подземелья, оно находится ярусом ниже Ворот. Это Второй зал старой Мории. Ворота близко отсюда — слева, не более чем в четверти мили. Пройдем мост, широкую лестницу, потом по просторному проходу через Первый зал — и наружу! Пойдем посмотрим!

Они выглянули в арку. Перед ними был еще один каменный зал — ниже и гораздо длиннее того, в котором они ночевали. Они находились у его восточного конца, а с западной стороны зал уходил во тьму. Посередине, через весь зал, тянулись два ряда высоких колонн. Они были вырезаны в виде стволов могучих деревьев, чьи кроны своими переплетающимися каменными ветвями поддерживали крышу. На их ровных черных стволах отражался красный огонь. У подножия двух огромных колонн зияла широкая трещина, в которой полыхало яркое пламя, и его языки лизали края щели и основания колонн. В воздух поднимались клубы темного дыма.

— Если бы мы спустились сюда из верхних залов по главной дороге, то очутились бы в ловушке, — сказал Гэндальф. — Будем надеяться, что этот огонь лежит между нами и преследователями. Идемте! Нельзя терять ни минуты!

Едва он договорил, как вновь раздался грохот барабанов: Бум! Бум! Бум! Из темноты западного конца зала донеслись крики и звук рога. Бум! Бум! Даже колонны, казалось, задрожали и заметались языки пламени.

— Ну, последнее усилие! — воскликнул Гэндальф. — Если снаружи светит солнце, мы еще можем спастись. За мной!