Властелин моих кошмаров, или Невеста на обмен

Задыхаясь оттого, что забывала дышать, я извивалась в горячих лапах. Продолжала искать варховы губы, которые бессовестно от меня сбегали всякий раз, едва удавалось на них наткнуться. Даже за солоноватый воротник рубашки укусила от нетерпения и возмущения…

– Я прошу… Я… – некстати вспомнился редкий (редкостный!) анжарский гад, и я, обиженно кусая пересохшие губы, прошептала: – Настаиваю!

Мучитель из сладкого сна рассмеялся. Хрипло, гулко, самодовольно. Обхватил раскаленной ладонью горло. И тут же сам нашел мой рот. Скользнул Варховым огнем внутрь, размазывая по нёбу капельки крепкой настойки. Пощипывая так явственно, будто были совершенно реальными, они растеклись по губам и языку.

Доверительно дрожа в его объятиях и подчиняясь требовательной ласке, я приоткрыла веки. И уперлась взглядом в помутневшие темно-зеленые глаза. Не серые. Не Адама!

– Не такая уж и ледышка, – согласно прохрипели эти губы, лишь слегка отстранившись от моих, скривившихся от недоумения, ярости и стыда.

Вскрикнув в ужасе, я выпуталась из рук Грегори Кольта. Оттолкнула, отпрянула. Это не сладкая фантазия. Это все-таки кошмар!

– Вон! Вон из моего сна! – гневно заорала, не отрывая до боли распахнутых глаз от невозможного типа. Как будто я могла контролировать его присутствие тут!

Но, видимо, могла. Потому что мой крик еще гулял эхом по заброшенному саду, а я уже очнулась в собственной постели, взмокшая, растерянная и неприлично взволнованная.

Живот крутило непривычным напряжением, все внутри наливалось, горело, а во рту по-прежнему ощущался вкус варховой настойки и невыносимого Грегори Кольта.

Я вскочила с постели и, чуть пошатываясь, добрела до тумбы. Залпом выпила остатки мятного отвара, надеясь прогнать невозможное воспоминание из моего рта. Дрожащими пальцами ощупала губы – распухшие, словно их и правда кто-то целовал. Или я во сне искусала… Да что за наваждение?!

Это ведь сон. Просто сон. Как же иначе? Дверь в комнату закрыта, это моя личная территория. Мне просто приснился сначала один кошмар, а потом второй – похуже первого. В этом и убеждала себя старательно, наматывая пятнадцатый круг по небольшой спальне.

Но разве может присниться вкус?

Я нащупала в темноте свое невозможное платье с непокорными пуговицами на спине (столь же невозможное, сколь и его даритель!) и натянула поверх сорочки. Хоть я и надеялась ни с кем не столкнуться, в халате выходить побоялась: в доме полно гостей. И где-то среди них Адам… перед которым было отчаянно стыдно за нелепую фантазию.

Второй этаж дома был поглощен мраком. Снизу из столовой лилась музыка, слышался шум беседы, но здесь все словно заснуло. Еще не зная, куда и зачем иду, я миновала одну дверь, за ней вторую, третью… и остановилась перед библиотекой. Там кто-то был.

В круглой комнате, заставленной книжными стеллажами, тлело несколько огарков фиолетовых магических свечей. У небольшой картины с деревенским пейзажем завороженно стояла Тереза. Я думала, сирра Кольт давно уж спит, убаюканная ночными снадобьями и средствами для лечения суставов.

– Тебя тоже разбудил шум, Велисофья? – добродушно улыбнулась старушка, поглаживая раму костяшками пальцев. – Никогда в нашем доме не было столько вечеринок, сколько в последние дни… Грег словно молодость вспомнил.

Грег. Гре-го-ри. Точно. Невозможный тип с наглыми пальцами из моего сна. Сколько шансов, что он внизу, с гостями? Захотелось срочно найти его, заглянуть в варховы колдовские глаза и убедиться, что хозяин дома не имеет никакого отношения к моему кошмару.

Что занят светской беседой с какой-нибудь из сирр Темсфорд… Или отбил Полин у Стерва и потребовал наконец свой массаж раскаленными пяточками… Словом, что Кольт тешит себя чем угодно, кроме копания в моей голове!

– Нравится? – отвлекла меня старушка, и я пригляделась к картине. Да так и застыла с приоткрытым ртом, впечатленная… искусством.

Быстрые мазки масляной краски. Синее, красное, белое… Это был сад. Не какой-то гипотетический, а тот самый, засаженный старыми турами и розами.

Варх меня прибери!

– Клодетт и Ангус обожали это место, – качала головой Тереза. – В нем столько любви. Столько семейного счастья. Грег совершает ошибку, отказываясь от родового гнезда.

– Это настоящий сад? – прохрипела ошеломленно, разглядывая красную резную листву. – Реальный?

– У меня сложные отношения с реальностью, милая… Но одно могу сказать точно: старое поместье Кольтов настолько же настоящее и живое, насколько ты и я, здесь стоящие, – улыбнулась старушка.

На картине сад выглядел ухоженным, будто его рисовали лет тридцать назад. Розовые кусты не успели намертво переплестись, а тур еще не склонился над фонтаном.

– Дом принадлежит Грэгу, но он, стервец, его совершенно запустил. Который год пытаюсь выкупить землю, чтобы привести в порядок… Немного труда и времени, и ему можно вернуть былое величие. Но теперь этим займется Адам. Если Грег, конечно, не передумает. То, что один раз не получилось, не значит, что всегда будет не получаться…