Влюбиться в насильника (СИ)

— Ты был бы моим первым. Ты стал бы тем, кто насильно лишил меня девственности. Да-да, я была девственницей. Почему была? Потому что сейчас себя таковой не чувствую. Именно поэтому ты мне больше всех противен, — наконец-то я это сказала. Всё внутри дрожит. Мурашки по коже. Адреналин достиг такого уровня, что тело просто онемело. Мне кажется, после таких слов он меня убьёт. Но внешне я абсолютно спокойна. Я смотрю ему прямо в глаза, смело и презрительно.

Он смотрел на меня. Ему стало ещё больнее. Он просто смотрел и не мог ничего сказать. Думал, я накричу? Зачем?

— Прости…

И тут я почувствовала контроль над ситуацией. Ему больно, он извиняется. Он ничего мне не сделает, что бы я ни говорила. О, я ликовала. Наконец-то я выговорю ему всё, что накопилось у меня в душе. Я хочу, чтобы ему было больно. Я хочу, чтобы он страдал. Раз он имеет какие-то человеческие чувства, пусть страдает, как страдала и я.

— Нет, Данила не мой парень. В тот вечер мы впервые познакомились, и он просто желал проводить меня до дома, за что жестоко поплатился, — грубо перебила я его, вспыхивая всё сильнее, — Знаешь, я сначала думала, что от изнасилования, — неужели я смогла сказать это слово? Что-то сейчас я сильно осмелела. Как бы мне это боком не вышло. Но язык продолжал говорить, — меня спасла счастливая случайность (хотя, спасла ли?). Но потом, анализируя, я поняла, что это ряд случайных совпадений. Повезло, что Даня был с собакой, которая впоследствии своим лаем обратила на себя внимание случайно вышедшего на балкон лейтенанта Лескова. Повезло, что он был достаточно зорок, чтобы увидеть с шестого этажа тело Дани рядом с собакой. Да и вообще повезло, что у папы в этот день был день рождения, и он не захотел праздновать его лишь в кругу семьи. Да я вообще в рубашке родилась, да ведь?! — я укоризненно вся раскрасневшаяся от гнева взглянула на парня, который всё также болезненно на меня смотрел. Зачем я сейчас всё это рассказала? Голова совершенно отключилась. — Что же ты такой грустный? Ты радоваться должен, что эта твоя Юлия поручилась за тебя. Так бы сидел вместе с остальными за решёткой, а не со мной тут!

— Я этого не просил. Она без моего согласия всё организовала. После этого мы расстались…

— Мне не интересно, понимаешь? Не. Интересно, — я снова перебила его, разгорячённая, и уже не понимала, что говорю. — Скажи, вы бы убили меня, когда закончили? М? Ответь мне!

— Я не знаю. Честно не знаю. Мы не думали об этом тогда. Точнее я не думал, — печально произнёс он, уже не в состоянии смотреть на меня.

— Я выслушала тебя. Ты выслушал меня. На этом всё. А теперь отвали от меня! — и снова я его перебила.

После этого я замолчала. Пыталась глубоко дышать, чтобы успокоиться. Я выговорилась. Неужели я это сделала? Я смогла выговорить ему всё в лицо. Мне даже легче стало. Я взяла стакан с апельсиновым соком, который заказала, и начала жадно пить.

— Теперь уже точно не отвалю, — тон был уже не сожалеющий и не виноватый, а уверенный и наглый.

Чья-то тёплая шершавая ладонь накрыла мою руку, лежащую на столе. Я не допила, сильно дёрнулась и вскочила со стула, как ошпаренная, пролив на себя остатки сока. Чёрт возьми, это ещё что такое?! Какого чёрта он творит? У меня будто по всему телу разряд пробежался. Мне настолько неприятны прикосновения. Тем более его. Он не смеет меня трогать. Никогда!

Я ошарашенно смотрела на него своими округлившимися глазами. О, какой у него взгляд сейчас. Тот же, что и был в первый раз, ястребиный пристальный и затуманенный. Как же я могла так ошибиться, что подумала, что он сожалеет, и я смогу заставить его страдать. Он злой. Красивый, но злой. Мне никогда не нравилось такое сочетание.

Я смотрела на него так секунд пять, потом поспешила накинуть на плечо сумку и рвануть отсюда быстрее.

Я зашла в туалет при кафе и, бросив сумочку в раковину, принялась оттирать салфетками пролитый на платье и шею сок. Руки дрожали, тело дрожало. Меня буквально лихорадило. Я поняла, что до сих пор боюсь этого ублюдка.

Ткань впитала сок. Тут уже ничего не поделаешь. Я бросила это дело, трясущимися руками ища в сумке успокоительные. Мне нужно есть одну в день. Но я уже пила её утром. А к чёрту. С этой трясучкой я сама не справлюсь. Я потрясла флакон, оттуда высыпалось несколько штук. Тут в туалет вошла девушка. Я от волнения и испуга сунула в рот все капсулы, которые были на ладони. Чёрт, что я наделала? Такими темпами рискую в один прекрасный день заснуть и больше не проснуться.

Я смотрела в зеркало. Испуганное миловидное личико глядело мне в ответ. Прошло некоторое время, и я успокоилась. Таблетки начали действовать. Понемногу клонило в сон. Сколько я выпила? Мне от этого дурно не станет? Наступала лёгкая эйфория. Тело будто парило в воздухе. Хотелось летать. Чёрт, я домой-то дойду, если так и дальше пойдёт?