Именно прекрасная игра Смирнова придаёт спектаклю ту глубину, которую задают мысли великого просветителя. Его блестящее исполнение словно искрится брызгами виртуозных импровизаций. В каждом спектакле его философ – немного другой. Мгновенные перевоплощения поражают и захватывают. Вольтер Смирнова – это человек тысячи лиц, бесконечно разнообразных интонаций, настоящий человек-театр. Можно сказать, что спектакль «Кандид» – это «театр одного Вальтера».
IV. Классика на сцене
Ксения Гамарник. Личность и власть
В Киеве с аншлагом прошли гастроли Грузинского академического театра им. Шота Руставели, художественным руководителем которого является всемирно известный режиссёр Роберт Стуруа. Грузинские актёры выступали на сцене Театра им. Ивана Франко. Впрочем, сказать, что «гастроли прошли с аншлагом», – значит, ничего не сказать. Лишний билет даже на дневные спектакли начинали спрашивать уже на самых дальних подступах к театру. А те, кто отправился в театр в предпоследний вечер гастролей, могут засвидетельствовать, как тяжело было пробиться к входу обладателям заветных билетов и приглашений сквозь плотную массу жаждущих увидеть спектакль. После этого случилось удивительное событие – с истинно грузинским благородством в последний день гастролей труппа вместо запланированного одного представления сыграла два, причём новость о дополнительном утреннем показе молнией облетела город, и утром зал был также заполнен до предела, как и во все дни триумфальных гастролей.
Грузинский театр не впервые приезжает в Киев. Как отрадно, что творческие связи театра с Украиной не прервались и теперь, после обретения республиками независимости и сложных, трагических событий в жизни Грузии.
Роберт Стуруа всегда тяготел к театру остро политическому. Уже в своей давней программной постановке «Кваркваре» по пьесе П. Какабадзе режиссёр прочитал, а выдающийся грузинский артист Р. Чхивадзе интерпретировал на сцене судьбу ничтожного болтуна Кваркваре как восхождение тирана к вершинам власти и его крушение. Так грузинские реалии идейно смыкались с замыслом брехтовской «Карьеры Артуро Уи». Поэтому закономерным стало обращение режиссёра к драматургии Брехта.
В этот приезд киевляне увидели два спектакля по Брехту: «Кавказский меловой круг» и «Добрый человек из Сычуани» – великолепные режиссёрские работы Р. Стуруа, как и две другие гастрольные постановки. Первому спектаклю исполнилось в этом году двадцать лет, а основной творческий состав почти не изменился, и спектакль о «вечных проблемах» не утратил свежести звучания. Он пронизан, как почти все постановки Стуруа, дивной музыкой знаменитого грузинского композитора Г. Канчели. Зрелище ироничное и жёсткое, гротесковое и фарсовое, и, вместе с тем, проникнутое теплом и светом.
Рушатся правительства, одних лидеров казнят, другие позорно бегут, чтобы затем вернуться и самим казнить поверженных врагов. Отрубленные головы украшают городские ворота, и только тепло человеческих отношений, любовь и материнские чувства могут противостоять этому кровавому балагану. В то же время спектакль «Кавказский меловой круг» – не отвлечённая притча, сюжет которой для экзотичности перенесён Брехтом на Кавказ, а действо, выросшее на истинно грузинской почве. Вот возникают на медленно вращающемся круге герои спектакля, неподвижно застывшие в разнообразных позах. И кажется, что сошли они с чудесных полотен Нико Пиросмани. Именно в «Кавказском меловом круге» киевские зрители смогли увидеть игру неподражаемого Р. Чхиквадзе в роли судьи Аздака. Хотя какой же это судья? Полубезумный неряшливый старик, забулдыга и грубиян, волею случая оказавшийся в судейском кресле. И, тем не менее, именно он выносит справедливые приговоры, потому что сумел сохранить живую душу и доброе сердце.
Ещё один спектакль, показанный киевлянам, – «Евангелие от Якова» по мотивам «Дэда Эна», грузинского букваря, созданного в прошлом веке просветителем Я. Гогебашвили, и по которому до сих пор учатся грузинские дети. Пьеса написана самим Стуруа. И если в спектакле «Вариации на современную тему» (также по пьесе самого режиссёра), посвящённом сложной режиссёрской профессии, декорациями служили огромные страницы этого букваря, напоминая о том, что режиссёр всегда должен оставаться учителем и учеником, то теперь страницы букваря ожили на сцене, чтобы напомнить зрителям простые истины о добре и зле, о нежности и ненависти, о любви к родной земле.