Вместе

Загорелся зеленый огонек. Это была правда. “Эластичные” были впечатлены. Однако Берит продолжала давить:

– Просто скажи мне. Тебя же тянуло к нему, да?

– Ох, Берит, – вздохнула Анита. – Ты не собираешься домой? Может быть, тогда и поговорим? Мне все это как-то не нравится.

Общий показатель искренности Аниты едва перевалил за 20.

– Ладно, не бери в голову, – сказала Берит. – Я услышала все, что хотела. – И разорвала связь.

Она вернулась к группе “эластичных”, принимая их соболезнования и мрачно улыбаясь в ответ на проклятия в адрес Аниты и таких, как Анита.

– Вы были близкими подругами? – спросила Прити.

– С шести лет, – ответила Берит.

– Берит! – резко вмешалась Джоан. – Тебе что, тринадцать? Нельзя относиться к этому серьезно! Это просто идиотское приложение, которое придумали какие-то ботаны.

Берит рассмеялась.

– Да я знаю. Знаю, что это глупо. Но я позвоню ей как-нибудь еще, хочу все окончательно выяснить.

Ро попыталась ее утешить:

– Дай ей еще пару шансов, а потом подсчитай средний результат. – Глаза ее так и излучали великодушие. – Она это заслужила, заслужила интегрированную оценку.

***

В последующие дни популярность “Дружка” все росла и росла, а Дилейни ждала, когда же люди начнут сопротивляться. Но ничего не происходило. За неделю приложение завоевало всю Южную Азию и начало продвижение на восток и север. В Японии и Южной Корее оно стало самым скачиваемым за последние десять лет. Дилейни решила поговорить с Уэсом, узнать, что ему известно о запуске в Америке, но не успела этого сделать – приложение уже было везде. Без всяких объявлений и рекламы. Просто оно внезапно оказалось в каждом телефоне, и все только о нем и говорили. Друзья проверяли друзей, а когда закончились друзья, которые не в курсе, как оно работает, перешли на родственников. Миллиарды лживых слов, серьезных и не очень, были сказаны и оценены, и человечество потонуло в океане разочарований и подозрений. Все оказалось гораздо хуже, чем Дилейни могла себе представить.

Но никто не обвинил “Вместе”. Компания до поры до времени успешно скрывала свою роль в разработке “Дружка”, желая сначала посмотреть, что будет, а уж потом принимать лавры. Некоторые организации по поддержке семьи выпустили предостережения, горстка психологов и прочих экспертов пытались объяснить, к каким проблемам может привести проверка друзей и родных на честность, но приложение уже стало привычным инструментом, совсем как термометр или рулетка. Потому что, как заявляли люди, мы имеем право знать, когда нам врут и кто нам истинный друг.

28 Прошедшее несовершенное

Для Дилейни все это было дико. Шли недели, но она продолжала пребывать в растерянности и оцепенении. Она, как лунатик, ходила на работу и постоянно слышала восхваления в адрес Холстейн, которая приписала себе все заслуги по созданию “Дружка”, хотя пару раз все же упомянула о ценном вкладе Уэса.

Как-то в субботу от Уэса прилетело сообщение: “Давай навестим мою маму. Встретимся в «Эль Торо»”.

Дилейни доехала на метро до Мишн-Дистрикт и, выходя на 16-й улице, увидела Уэса наверху эскалатора. То, как он явно не случайно перехватил ее по дороге, да еще и надел соломенную шляпу с широкими полями, свидетельствовало, что встреча с мамой была лишь предлогом. Он улыбнулся, мимоходом поздоровался и выдал ей такую же шляпу, только с маленькими якорьками. В этом районе покрытие камер было средним, но Дилейни понимала, почему Уэс предпринимает такие меры. Она молча пошла за ним и быстро догадалась, что они направляются в Трог-Таун.

Трог-Таун состоял всего из шестнадцати кварталов. Наверное, именно такими были города в прошлом, но на самом деле Дилейни было не с чем сравнивать – она переехала в Калифорнию лишь несколько лет назад. У шлагбаума, перегораживающего узкую аллею, их встретил пожилой трог в белом жилете. Дилейни и Уэс молча достали свои телефоны и отдали ему. Трог положил их в пакет и запер в шкафчике.

– Добро пожаловать, – сказал он, наконец улыбнувшись. – Я Джеки. Вам что-то подсказать? – Он протянул им плохо отпечатанную брошюрку с картой на задней обложке.

– Где почта? – спросил Уэс.

Джеки показал им, как пройти к единственному почтовому отделению в Трог-Тауне на перекрестке 16-й и Брайант.

Они шли по аллее, пока не выбрались на более открытое пространство, где в нос ударила тяжелая волна самых разнообразных запахов – смесь нагретого солнцем мусора и застарелой вони мочи, фекалий, специй, жареного мяса, человеческого пота, сигаретного дыма. Вокруг мельтешила пестрая толпа хиппи, анархистов и прочих отщепенцев и чудиков – а также тех, кто просто не мог себе позволить жить где-то еще. Половину домов превратили в коммуны, но люди ютились везде – в крытых двориках, гаражах, на чердаках. Здесь царили скученность и хаос. Бродячая собака пробежала мимо них, обернулась, словно оценивая, не перепадет ли ей что-нибудь. Дилейни перешагнула через разложенные на тротуаре старые книжки в мягких обложках, расписанные вручную платки и какие-то картинки с блестками.

– Меняю на твою шляпу, – предложила сидящая у развала женщина.