Вместе

Дилейни тупо смотрела на письмо. Потом вернула его в конверт, подняла глаза и чуть не подпрыгнула от неожиданности.

С другой стороны стекла на нее смотрел мужчина. Она отшатнулась. Он не пошевелился. Она медленно двинулась к стойке. Он не пошевелился. Его лицо было скрыто капюшоном, глаза – выпуклыми темными очками. Она уже была готова заорать и позвать на помощь, но тут он откинул капюшон, и она увидела, что это Габриэль Чу.

Она прислонилась к стене. Он беззаботно помахал ей. Она изобразила сердечный приступ. Он изобразил извинение, а потом махнул рукой куда-то влево. Он хотел, чтобы она пошла за ним. Дилейни попыталась взять себя в руки. Сердце переместилось куда-то в район правого плеча. Она кивнула ему. Он двинулся прочь. Она вышла из здания почты и пошла за ним по Брайант в сопровождении двух бродячих биглей, похожих друг на друга как близнецы. Переходя улицу, Габриэль оглянулся, чтобы проверить, идет ли она. Они миновали переулок, заставленный палатками. Двое городских служащих пытались убрать их; откуда-то доносились скорбные звуки тромбона.

Дилейни свернула под знак на углу, который предупреждал: НА ЭТОЙ УЛИЦЕ НЕТ КАМЕР. ГРАЖДАНЕ, РЕШИВШИЕ ПРОЙТИ ЗДЕСЬ, ПРИНИМАЮТ НА СЕБЯ ВСЕ СОПУТСТВУЮЩИЕ РИСКИ. Почему-то все махинации, которыми она занималась последние месяцы, казались сейчас ерундой по сравнению с этим – прогулкой по Трог-Тауну следом за Габриэлем Чу. Они прошли еще два квартала старых домов, увитых плющом и глицинией, и наконец он нырнул в здание приюта для животных. Большинство приютов теперь находилось в троговских районах.

“Вряд ли мне грозит физическая опасность”, – подумала Дилейни и вошла внутрь. Едва открыв дверь, она невольно отпрянула от двойной атаки запахов и звуков. Здесь было шумно, как в обезьяннике, а воняло и того хуже. Клетки громоздились от пола до потолка. Собаки, кошки, морские свинки, птицы. С балок под крышей свисал плакат: “Этих животных нельзя выпустить в дикую природу. Мы пытаемся найти им дом. Поддержите приют «Сенелло» и Законопроект 67”. Движение против содержания животных дома нарастало экспоненциально. Законопроект 67 закреплял право заводить домашних животных, но никто не надеялся, что он будет принят.

Дилейни услышала тоскливое блеянье. Повернувшись, она увидела в большой клетке в углу пару коз. Через миг она обнаружила рядом Габриэля.

– Ты уже здесь бывала?

Она кивнула, и он повел ее к серебристой клетке в центре комнаты, где сидела шиншилла. Клетка была высотой Габриэлю до подбородка. Дилейни встала с другой стороны, сделав шиншиллу свидетелем их разговора.

– Прости, что привел тебя сюда. Я знаю, что вы потеряли Урагана, и это место, вероятно, наводит тебя на печальные мысли.

– Спасибо за сочувствие. Все нормально.

Женщина за столом в дальнем углу, футах в двадцати, заметила их.

– Вы можете забрать эту шиншиллу прямо сегодня, – крикнула она. – Конечно, если вы живете в Неваде. Не здесь.

– Спасибо! – крикнула в ответ Дилейни.

Габриэль не сводил с Дилейни глаз.

– Я знаю, что ты делаешь. И я тебя поддерживаю.

Дилейни напряглась.

– Не бойся. Здесь мы в безопасности, – сказал он.

Эти слова ничего не значили. На Габриэле могла быть сотня устройств. Дилейни пыталась придумать ответ, который выдержал бы проверку при прослушивании.

– И что же такое я делаю?

– Я знаю, что ты пришла в компанию, чтобы ее уничтожить. Или хотя бы собрать информацию. Это очевидно. Ты никудышный шпион. Почему, как ты думаешь, я допрашивал тебя?

Дилейни смотрела на животное в клетке. На мордочке шишншиллы одновременно читалось “прикончите меня прямо сейчас” и “у меня есть все, что мне нужно”.

– Я наблюдаю за тобой с тех самых пор, как ты попала в кампус. В колледже я читал работы Агарвал. И тут ее студентка становится сотрудницей “Вместе” после шести лет жизни в лесу? Это меня заинтриговало. Потом я посмотрел вашу с Уэсом презентацию. Я знаю, что вы обвели вокруг пальца Карло и Шийрин, но, честно говоря, это было ужасно. Ты была ужасна. А когда я задавал тебе вопросы, “Дружок” порвал тебя в клочья. Твои показатели были ниже плинтуса. Но было забавно смотреть, как ты врешь, думая, что можешь обмануть свою собственную программу.

Это было уже слишком – признаваться во всем среди блеющих коз и жующих кроликов, да еще человеку в бордовых штанах.

– У нас есть вьетнамские вислобрюхие свиньи! – Служительница приюта внезапно возникла прямо за спиной Габриэля. На ней был несвежий лабораторный халат и вязаная шапочка. – Они там, сзади. Тут их невозможно держать.

– Мы пока просто смотрим, – сказала Дилейни.

Женщина не двигалась.

– Хотите кого-нибудь помельче? У нас есть кенгуровая крыса. Она как хомячок с большими ногами. Очаровашка.

– Спасибо, – сказала Дилейни. – Звучит заманчиво.

– Все эти животные умрут. Сотни умирают каждую неделю. Когда “Вместе” запретила домашних животных, все они оказались здесь. Вы и не представляете. Хотите кота? У нас их там семьдесят штук.

– Пожалуйста, – попросила Дилейни, – дайте нам минутку.

Женщина удалилась в заднее помещение, откуда неслись разнообразные вопли.