Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Министр добавил, что в России создалось довольно сильное впечатление, будто в Англии приняли новое правительство довольно холодно и такое отношение лишь усугубляет трудности. Он попросил нас о содействии в возвращении на родину политических ссыльных, обеспечив их доставку в страну морем.

Керенский производит впечатление искреннего человека, но в целом он переоценивает эффект от контактов между русскими и немецкими социал-демократами и в то же время недооценивает плоды разложения в русской армии[60].

На общий совет придерживаться здравого смысла Керенский, обладавший колоссальным тщеславием, отвечал «Оставьте!» под тем предлогом, что он лучше знал своих соотечественников, которых считал сверхлюдьми без характерных для любого человека недостатков. Его идея о возвращении политических ссыльных, на которой он настаивал с самоубийственной настойчивостью, привела к тому, что сам он был свергнут и, что гораздо более важно, Россия оказалась в руинах.

На несколько минут зашел к Гучкову. Я заявил ему, что мне как поклоннику русской армии сложно сидеть сиднем в Петрограде. Он согласился со мной, однако заметил, что недостаток дисциплины более всего характерен для столицы. Но в этот момент его больше беспокоит падение производства на столичных предприятиях. В Петрограде объемы производства за месяц с 13 марта по 13 апреля снизились на одну или даже на две трети по сравнению с февральскими показателями. На заводах в других городах дела обстояли получше, но это только потому, что революционная волна еще не успела туда докатиться. Он сознавал, что придет время, когда правительство будет вынуждено помериться силами с Советом, однако у него до сих пор не было достаточно сил, на которые оно могло бы опереться. Он попросил меня держать эти слова в секрете, так как в Совете располагали правительственными шифрами и контролировали работу всех радиостанций.

Объемы производства на заводах упали, в основном из-за того, что рабочие арестовали или изгнали инженеров, а сами большую часть рабочего времени проводили на митингах.

Сам Керенский рассказывал мне, как в первые дни революции на Петроградской патронной фабрике появился человек в форме капитана артиллерии, который произнес страстную речь социалиста. Его сразу же избрали директором фабрики, и с тех пор он целую неделю присутствовал на технических совещаниях в управлении артиллерии, пока его помощник не опознал в этом человеке беглого преступника, тремя годами ранее убившего офицера!

В течение десяти дней революции газета социал-демократов «Правда» призывала русских солдат выходить из траншей и брататься с немецкими товарищами. Ни «Известия», ни «Правда» ни словом не обмолвились об успехе британских войск в битве за Аррас.

Суббота, 14 апреля 1917 г. Петроград

Сегодня приехала британская делегация от лейбористов.

В Москву прибыл молодой Локкарт[61], и посол забирает его с собой к князю Львову.

Я составил следующую записку, которую попросил посла передать Львову:

«Волнения в русской армии.

Даже в мирное время армии не разрешается заниматься политикой.

Состояние петроградского гарнизона говорит само за себя. Три четверти офицеров, включая лучших, были изгнаны солдатами, которые творят то, что пожелают. От выполнения служебных обязанностей солдаты отказываются. Ни один из офицеров не осмеливается назначить за это наказание.

Возможно, нынешнего состояния петроградского гарнизона избежать было невозможно, но ничто не может оправдать разрешения агитаторам посещать войска на фронте. Если бы визиты политиков всех цветов и оттенков в армию были прекращены, у несчастных офицеров оставался бы шанс восстановить дисциплину до начала активных действий. Если эти визиты будут продолжаться и далее, русская армия будет не в силах противостоять развернутым в настоящее время на Восточном театре 72 немецким и 42 австро-венгерским дивизиям. И тогда большая часть этих сил прибавится к тем 147 дивизиям, с которыми приходится иметь дело на Западном театре союзникам России. Другими словами, союзникам русских придется оплачивать разложение русской армии, которое произошло на фронте при попустительстве властей.

В современной войне дисциплина решает все. Дисциплина в русской армии при прежнем режиме всегда была менее строгой, чем в других армиях. Если агитация будет разрешена, как это происходит сейчас, с дисциплиной будет покончено совсем».

Посол зачитал это заявление князю Львову, который в ответ заявил, что русская армия как никогда прежде является слаженным боевым механизмом, который способен справиться с любыми агитаторами!

Глава 20 На Северном фронте в апреле и в Петрограде в мае 1917 г

Несмотря на то что средний возраст командиров разного звена в русской армии был моложе, чем в немецкой, постоянно создавалось впечатление, что именно в русской армии полностью отвергается принцип отбора командных кадров, что молодых и грамотных офицеров в ней несправедливо оттирают назад.