Вместе с русской армией. Дневник военного атташе. 1914–1917

Повсюду царило лишенное логики недоверие командованию, и в то же время легковерие солдат было просто фантастическим. Один из унтер-офицеров 144-го полка заявил мне, что сам лично насчитал 14 тыс. голов скота, которые по приказу прежнего командования были перегнаны к фронту, чтобы они попали в руки немцев после эвакуации Вильно в сентябре 1915 г. Солдаты 138-й дивизии изгнали своего начальника, начальника штаба и двух из пяти командиров полков. При этом двоим из них поставили в вину немецкие фамилии. И это притом, что все те же солдаты собирались брататься с немцами!

В своем невежестве солдаты были как дети. Генерал-адъютант на Северном фронте генерал Ермолаев ежедневно утром тратил по два часа, пытаясь вразумить их. Спустя больше месяца после революции он спросил одного из солдат, только что вернувшегося из отпуска, о том, что нового произошло у того в деревне. В ответ он услышал: «Ничего, кроме того, что приходили агитаторы из соседнего села, которые заявили, что свергли царя. Никто не поверил в эту глупость, поэтому мы схватили их и побили».

Многое могло бы быть сделано офицерами для того, чтобы прийти к разумному компромиссу и вернуть доверие рядовых, но применяемые ими методы не соответствовали моменту всеобщих мятежей и других опасностей, а потому все это стало лишь пустой тратой времени.

К полковнику 13-го сибирского полка обратились с просьбой разрешить солдатам каждый день отправляться в окопы, не беря с собой вещевые мешки. В ответ он рассказал, что как-то еще ребенком он попробовал косить траву и в первый день у него болело все тело. Но прошло несколько дней, и он мог косить так же, как и все остальные. Офицер спросил, знают ли солдаты, отчего это произошло, и все ответили хором: «Потому что вы приноровились к этой работе». Тогда полковник объяснил, что важно было, чтобы и солдаты привыкли к передвижению с вещмешками, и тогда они не будут уставать на марше. Как говорили, солдаты согласились с этим доводом и впредь ежедневно направлялись в окопы полностью экипированными, в то время как их соседи из полков, развернутых справа и слева, не делали этого.

В другом случае тот же полковник узнал, что его солдаты желают избавиться от своего командира. Он направился в ту роту и спросил: «Хотите избавиться от своего командира? Очень хорошо, это ваше дело. Но скажите мне, братцы, почему вы его так не любите?»

– Он ударил одного из солдат по лицу.

– Это действительно так и было? И когда это случилось?

– Год назад.

– А теперь скажите, кого он ударил?

– Он ударил Бубликова.

– Где Бубликов?

– Здесь, – ответил тот, что был зачинщиком.

– Значит, он ударил тебя, Бубликов?

– Да.

– Это очень нехорошо. А почему он сделал это, Бубликов?

Бубликов молчал, но некоторые из солдат рядом с ним заулыбались. Полковник повторил вопрос и поинтересовался, знает ли кто-нибудь, за что офицер ударил Бубликова.

Наконец все выяснилось: «Это было во время боев в июле прошлого года. Капитан приказал Бубликову принести патроны, и Бубликов ответил, что не хочет идти, и тогда капитан ударил его».

– А почему Бубликов не хотел идти?

– Немцы тогда вели по нас сильный обстрел.

– А нужны ли были роте патроны?

– Да, потому что их оставалось немного.

– То есть Бубликов должен был пойти и принести их?

– Так точно, господин полковник.

– Тогда, может быть, капитана следует простить: ведь он думал о роте, о том, что она осталась без патронов?

– Так точно, Бубликов должен был принести их, это был его долг солдата. Но был сильный обстрел, и он не хотел идти.

Не нужно было апеллировать к высоким чувствам, которые, конечно, тоже должны были быть у солдат, но их не имелось. В районе Двинска построился резервный полк. Его солдаты стояли, опустив голову, и кричали: «Мир! Мир!» Туда в спешке прибыли трое членов агитационного отдела армии. Двое сразу же стали апеллировать к чувству патриотизма солдат, но те все так же стояли с опущенными головами и в ответ выкрикивали: «Мир! Мир!»

Третий член делегации обратился к солдатам: «Вы хотите мира, и я тоже». В ответ поднялось несколько голов, и один или два солдата закричали: «Так точно!»

Они решили, что к ним неожиданно прибыло подкрепление.

– Но мне интересно, – продолжал оратор, – какого именно мира вы хотите, и тот ли это мир, который нужен мне? Я не хочу мира, когда придут немцы и захватят мою землю. Или мира, когда снова вернутся полицейские, которые будут бить меня по голове, когда отнимут моих коров и лошадей, а я стану беженцем без дома и без хлеба. А вам нужен такой мир?

– Нет, не нужен!

– Я хочу мира, в котором мы получим больше земли, где мы сможем жить, как хотим, и никто не будет отдавать нам приказы и заставлять жить так, как нужно ему.

И т. д. и т. д. Этой речью удалось на время разрешить проблему, однако, хотя и полк перестал вслух вопить о мире, его солдаты демонстрировали мало желания воевать.