Вначале было слово

— Врача! — дружно поддержали единоборку остальные девушки.

Они встали со своих мест готовые броситься на Цыпу и его вооруженных прихвостней. Их единый порыв поубавил Марципанову спеси. Спортсменки находились в крайнем возбуждении. Сейчас они руководствовались исключительно чувствами и были готовы на отчаянную атаку. Конечно, шансы девушек на победу равнялись нулю, но они могли прорвать редкую цепочку охранников и добраться до Игоря Леонидовича. И в любом случае после драки со стрельбой на поражение о дальнейших поединках пришлось бы забыть.

— Лев Егорович! — громко позвал Марципанов.

Явился доктор. Под его руководством Муфлон и Абрам оттащили в сторону змею, для начала на всякий случай прострелив ей голову. Щукин осмотрел Истомину:

— Жива. Надо осторожно перенести ее в мой кабинет, — сказал он.

Девушки успокоились и разошлись по домам. Только Червякова задержалась.

— Игорь Леонидович! — обратилась она к Марципанову.

— Я слушаю тебя, золотце, — натужно улыбнулся он своей фаворитке.

В душе организатора побоища бушевала ярость. Как так! Пленное бабье, это предназначенное на самоубой мясо, осмелилось диктовать ему свои условия. Все, он не допустит новых просчетов. Отныне женщины никогда не появятся вместе рядом с ареной. А если появятся, то связанными. Посмотрим тогда, как они повозмущаются.

— Разве вам будет интересно смотреть на обычное избиение? Многоборка — самая слабая из всех нас. А Куницына побеждала даже в боях с мужчинами. Зачем вам поединок с заранее известным результатом? Я умоляю, составьте другую пару.

— Золотце мое, здесь не спортивный турнир! Никто, пока жив, не может сняться с соревнований. А к легким победам одной из участниц в первом туре я давно готов. Тем интереснее будут полуфиналы и финал. Там развернется настоящая борьба.

Глава 25

Абрам, позевывая, вышел из дома. Следом подтянулся Локоть. Вчера после схватки Ксюши с питоном Марципанов приказал им:

— Хватит мурыжить девчонку. Она уже дошла до нужной кондиции. Завтра утром приведете Вершинину сюда. И смотрите, я хочу увидеть ее до завтрака.

Пришлось боевикам рано вставать и отправляться в путь. У ограды Абрам неожиданно воскликнул:

— Во блин! Откуда столько веток на колючке?

Локоть поднял голову. Он едва поверил своим глазам. Среди витков колючей проволоки устроили гнездо корольки. Первую кладку маленькой птички разорил горностай, и корольки удивительным образом догадались, что колючая проволока — самое лучшее место для гнезда. Сюда не заберется ни один хищник, а сами они при известной осторожности сумеют избежать ранений. Вот и говори после этого, что у птиц отсутствует разум. Локоть отошел на пару шагов и замер. Ему захотелось увидеть, как птицы сквозь колючую преграду забираются в свое гнездо. Абрам немного подождал и возмутился:

— Ты че, до вечера тут будешь стоять?! Если мы опоздаем, Цыпа нам бошки поотрывает.

Локоть, прихрамывая, двинулся к пещере. При его темпе идти было минут десять. Завязался разговор, и Локоть откровенно признался:

— Я в карате записался из-за одноклассника. Я в классе самый здоровый был, всем трендюлей выписывал. И ему тоже. А потом он начал дзюдо заниматься. Прошло какое-то время, мне однажды денег на булочку не хватило.

— На булочку! — хихикнул Абрам.

— Чего ты ржешь! Это был третий или четвертый класс. Короче, я заметил у него мелочь и говорю: «Давай сюда». А он мне: «Не дам!» Я ему говорю, типа ща схлопочешь в пятак, он мне нагло заявляет: «Попробуй». Я попробовал, двинул ему в сопелку, только чувствую — лечу. Он меня поймал на приемчик и воткнул мордой в стол. Меня такая злость разобрала. Ну, думаю, отомщу тебе, гаду. А в это время как раз пошел вал фильмов с Брюсом Ли, Чаком Норрисом. У меня тогда папаша нормально зарабатывал, устроил меня в секцию карате. Он уши развесил, а я ему на них лапшу зафигачил. Типа занятия карате делают человека уверенным в своих силах и миролюбивым, он никогда сам не полезет в драку. Папаша в эту фигню поверил. Через год страна оказалась в полной заднице, батька мой стал получать жалкие копейки, только меня уже заметили как подающего надежды каратиста и зачислили в школу боевых искусств. Ее спонсировал один мужичок, которого завалил снайпер в середине девяностых.

— А с тем пацаном разобрался? — напомнил Абрам.

— Не успел. У него, гаденыша, отец был военный, его перевели в другой город.

Вдруг со стороны лагеря донесся крик, едва различимый из-за расстояния.

— Че такое? — встревожился Абрам.

— А нам какое дело? Нам сказано привести девчонку. А с другими проблемами пацаны разберутся, — твердо заявил Локоть.