Вне Фазы

Так она и поступила, и провела следующий час с комфортом. Однако температура воды продолжала подниматься, и Агапа начала беспокоиться. Жара оказалась ничем не лучше холода; даже хуже, поскольку для смерти амёбы достаточно было повысить обычную температуру её тела всего на несколько градусов. Если от холода можно было спастись при помощи разных ухищрений, то как ей охладиться, оставаясь в кипятке? Угроза Гражданина сварить её в котле привела Агапу в смятение; она бы умерла за считанные минуты. А сейчас…

Она проанализировала ситуацию. Шёл уже четвёртый час плавания, и Агапа приближалась к месту назначения. Вода нагревалась медленно. Если полностью расслабиться, возможно, ей удастся доплыть до того, как жидкость станет слишком горячей. Данный выход из положения казался не только лучшим, но и единственным.

Агапа обнаружила, что вода внизу трубы немного прохладней, чем в верхней её части. Она сформировала из своего тела подобие угря и опустилась так низко, как только могла, практически прижавшись ко дну. Это помогло.

Температура воды понизилась. Должно быть, данный участок трубы находился в тени. Какое облегчение!

Неожиданно раздалось постукивание. Агапа насторожилась: сигнал! Через мгновение её поднесло к развилке. От более широкой трубы отходила мелкая, и постукивание звучало оттуда. Агапа устремилась в ответвление, которое заканчивалось краном. Протиснувшись туда, она очутилась в раковине под присмотром испытательной машины.

Агапа сформировала глазное яблоко, чтобы получше разглядеть окружающую её среду. Рабов здесь не было; за трубами наблюдали только механизмы. Отлично. Она опять превратилась в девушку.

— Отправляйся в кабинет вышестоящего, — прозвучало из динамика испытательной машины. — Прямо по линии.

Агапа посмотрела вниз и увидела ориентировочную линию, которая начиналась в центре помещения. По ней взад и вперёд ездили роботы, не отличавшиеся высоким уровнем интеллекта. Девушка послушно зашагала вдоль линии — из цеха и вдоль по коридору, — и через некоторое время подошла к нужному кабинету.

— Прими этот образ, — посоветовал ей другой робот, стоявший перед дверью в кабинет. На его экране высветилось изображение человека.

— Но… но это же мужчина! — растерялась Агапа.

— Это выходит за пределы твоих возможностей?

— Нет. — Агапа осознала, что чересчур привязалась к первоначальному женскому обличью. Она думала о себе, как о женщине, но могла играть и за противоположный пол. Вероятно, роботы хотели полностью скрыть её личность, и это был хороший способ добиться полной неузнаваемости.

Она частично подтаяла, укорачивая волосы и втягивая грудь обратно в тело, затем создала новый образ, стараясь скопировать фотографию. Сотворённая ею голограмма медленно, но верно имитировала показанного человека. В процессе изучения пениса Агапа заколебалась было, но быстро поняла, что данная деталь неизбежна. Поэтому, не без печали, она сформировала его и присоединила, куда полагалось.

— Тебя зовут Сандер, и ты направляешься к Гражданину Кумину, чтобы работать на него. На Протоне ты недавно. Избегай бесед вне этой темы.

— Я Сандер, собираюсь трудоустроиться у Гражданина Кумина, — запоминая подробности, повторила Агапа.

— Возьми воздушный шаттл до Гардома. Добравшись туда, прими свой обычный человеческий облик и отправляйся во владения Гражданина Голубого.

Выполняя указания, из отсека водоснабжения Агапа направилась к станции воздушного транспорта, которой оказалось набитое спешащими туда-сюда людьми и роботами помещение. Здесь были шаттлы, летевшие в Звердом, Гобдом, Холмдом и Гнодом; отыскав тот, что следовал в Гардом, Агапа забралась внутрь и заняла первое же свободное место, которое нашла. Прежде ей приходилось летать всего раз, и она чувствовала себя неуютно.

На палубу поднялись другие рабы, некоторые с татуировками, изображавшими их хозяев-Граждан. Сиденья заполнялись. Рядом с Агапой плюхнулась молодая женщина.

— Привет, ты с кем? — поинтересовалась она.

— Моё имя — Сандер, я лечу, чтобы стать рабом Гражданина Кумина, — осторожно отозвалась Агапа.

— О? А я — Лула, и тоже работаю на него. Меня посылали с сообщением, и теперь я лечу назад. Значит, ты на Протоне — новенький?

— Новичок, да, — согласилась Агапа.

— Значит, и правила тебе не известны.

— Нет, — Беседа нравилась Агапе всё меньше и меньше.

— Ну, лучше бы нам подружиться, раз уж мы отправляемся в одно и то же место. — Лула, сидевшая слева от Агапы, положила свою правую ладонь на левое колено Агапы и стала его поглаживать. — Ты ведь человек, не правда ли?

Агапа уразумела две вещи. Сама Лула была не человеком, а андроидом; это подразумевала её прямолинейность. И она считала человеком — мужчиной — Агапу, которой предлагала… что?

— Ну же, перестань, — продолжала Лула, принимая молчание Агапы за смущение. — Мы на Протоне, и мы — рабы. Всем безразлично, чем мы занимаемся. — Её рука фамильярно двинулась выше. — Убери руки, я сяду к тебе на колени, и когда шаттл снимется с места, мы…

— Нет! — воскликнула Агапа, резко останавливая её руку. — Я не могу…