Вне игры

– Хорошая игра, – говорю нервно, осторожно выдергивая края куртки из пальцев Любимова и отступая. Делаю это чисто по инерции, но он поджимает губы. Заметил.

– Хорошая, – не без удовольствия повторяет за мной Илья Свечников, явно в восторге от того, что его команда выиграла.

– Дождешься меня? – спрашивает Никита, глядя мне в глаза, не обращая никакого внимания на парней и мою подругу. – Я приму душ, переоденусь и отвезу тебя домой.

– Я… Мы… – Я растерянно смотрю на Лизу, потом вновь на Никиту. И даже не понимаю, почему вдруг начинаю нервничать.

– А мы хотели все вместе поужинать в пиццерии неподалеку, – приходит на подмогу Лиза. – Вот как раз обсуждали. И ты, конечно, тоже, поехали с нами.

На мгновение я зажмуриваюсь. Все не так. Лиза говорит все совсем не так. Будто бы мы приглашаем Никиту с собой по доброте душевной, на самом же деле без него я бы никуда и не поехала в компании малознакомых парней из хоккейной команды.

– В другой раз, – отказывается он спокойно, не сводя с меня изучающего взгляда. – Я обещал твоему отцу, что привезу тебя домой не позднее восьми вечера. Если ты голодна, заедем по пути взять что-нибудь навынос.

И, не дожидаясь моего ответа, он коротко кивает парням и Лизе и уходит в раздевалку, оставляя за собой лишь неловкую паузу, которую никто из собравшихся не знает, чем забить.

– Ты уверена? – шепчет Лиза мне на ухо, когда Свечников и его друзья следуют за Никитой, а мы выходим с ледовой арены в гостевую зону. – Ни в чем не сомневаешься?

Сомневаюсь ли я? О да! В собственном рассудке. Потому что, несмотря на горький опыт в прошлом, я не готова спорить с Любимовым. Потому что боюсь его реакции? Потому что он может рассказать о нашей лжи отцу? Я не знаю. Мне сложно принять его собственнические замашки, но при этом я ему доверяю. И сейчас… Я просто чувствую, что за пару часов, которые прошли с тех пор, как Никита высадил меня возле дома Лизы, с ним что-то случилось. Он сам не свой. Он резкий. Мрачный. Напряженный. А я… я хочу понять, в чем причина столь резкой смены его настроения.

– Да, не волнуйся, Лиз, – все же говорю я, делая попытку улыбнуться. – Зная папу, он действительно поднимет на уши всех, если я не вернусь ко времени, которое он обозначил.

– Ну и ну. Значит, ты и Любимов – все серьезно? – произносит подруга, не скрывая изумления. – Не пойми меня неправильно, я рада, очень рада за тебя, просто все как-то быстро… На тебя совсем не похоже.

Вместо ответа я лишь пожимаю плечами. Что тут скажешь… Можно было бы признаться Лизе, что все это лишь игра. Но я сама выставила Никите условие, чтобы о нашей договоренности никто не знал, чтобы исключить слухи, которые могут дойти до отца и все испортить. И хотя я полностью доверяю Лизе, я знаю, что порой она просто физически не в состоянии держать язык за зубами. И не со зла может сболтнуть лишнее в совершенно неподходящее время в совершенно неподходящем месте.

Никита появляется из раздевалки уже в обычной одежде со спортивной сумкой через плечо без малого через десять минут. Увидев нас с Лизой у кофейного автомата, уверенной походкой направляется к нам.

– Грачева, тебя домой подкинуть? – спрашивает он у Лизы, при этом беря меня за руку и переплетая наши пальцы, отчего я опять испытываю дикий вихрь эмоций, в котором сливаются нервозность, удивление и странное удовлетворение. – Или ты настолько хочешь пиццу?

Если подругу и смущает прозрачный намек Никиты на ее желание пойти на ужин с хоккеистами, то виду она не подает.

– Нет, я уже девчонок из группы позвала, – отвечает она, воинственно вздернув подбородок. – Пойдем большой компанией.

– Тогда хорошего вечера, – равнодушно бросает Никита и только сейчас впервые смотрит на меня.

Не знаю, что он видит на моем лице, но внезапно выражение его глаз смягчается. И он, легонько сжав мои пальцы в руке, произносит:

– Извини, птичка. Я с игры что-то сам не свой. Проигрывать – не мой конек.

В ответ на улыбку, которая моментально понижает градус напряжения, я тоже улыбаюсь. Тугой ком в желудке немного расслабляется. И даже дышать становится легче.

– Еще бы, – насмешливо прищелкиваю языком. – Но, знаешь, тот первый гол… Я оценила.

Пару секунд он внимательно вглядывается в мои глаза, словно пытается отыскать в них ответы на свои вопросы, потом вздыхает и, опустив голову, вдавливает лоб в мою переносицу.

– Поехали домой, Рит.

Глава 15 Никита

Я не выпускаю ладонь Риты все время, пока мы идем к машине. Внутри все протестует от одной мысли, чтобы оставить ее без этой банальной защиты, которая даже и не защита вовсе. Чисто внешнее проявление собственничества, сигнал всем мудакам мира, чтобы держались от нее подальше. Пусть отношения между нами чисто платонические, но Рита Воскресенская под моей защитой, и я разобью любого, кто даже в мыслях допустит что-то скверное в отношении этой девушки. Хочу, чтобы это уяснили все. Точка.

Так удивительно, вчера в это время я даже не знал ее имени, а сейчас задыхаюсь от мысли, что кто-то может причинить ей боль…