Вниз по кроличьей норе

— Они кормят Шона в его комнате, — сообщила Донна, к которой мне опять пришлось пристроиться на ходу.

— Его перевели в другое отделение, — шепнул Ильяс, светоч всех знаний, и важно кивнул. — Ниже этажом, где лежат реальные психи.

— Это Тварь забрала его, — уверенно сказал Тони.

Шон в итоге объявился только на обеде. Миа привела его в столовую, принесла еду от окошка раздачи, а потом села вместе с ним за столик на почтительном расстоянии от всех остальных. Было непохоже, что она держится так близко к нему, потому что Шон на наблюдении «в пределах непосредственного доступа» — хотя, может, дело было и в этом, после такой-то серьезной заморочки, — но больше того: она старалась удерживать и всех остальных подальше от него, следя, чтобы вокруг Шона всегда оставалось свободное пространство.

Мне показалось, что она… типа как оберегает его, понимаете?

Словно какая-то опасность грозит ему, а не исходит от него.

Мы все не сводили с него глаз, даже не пытаясь этого скрывать, и чего тут удивительного? Шон не смотрел ни на что, кроме стоящей перед ним тарелки. Не произнес ни словечка, даже Миа, и как только он покончил с едой, Миа тут же вывела его из столовой — ее рука зависла в нескольких дюймах от его спины, словно она боялась даже прикасаться к нему.

После того, как Шон ушел — в свою комнату, насколько я понимаю, — все представители нашей спаянной компашки, не сговариваясь, поднялись со своих мест, потихоньку подгребли к оставленному Шоном столику и скучковались там, как у алтаря. Поначалу все просто шумно прихлебывали чай и чавкали яблочным пирогом и прочими такими деликатесами, но было видно, что мои сотоварищи просто-таки жаждут поделиться своими только что пересмотренными мнениями о ситуации.

— Он плохо выглядит, — первой заметила Донна.

Ильяс ухмыльнулся ей.

— Думаешь, что ты выглядишь офигительно?

— Могу предположить, это что-то посттравматическое. — Боб посмотрел на меня. — У тебя ведь вроде то же самое?

Не обратив внимания на гоготнувшую Лорен, я пристально посмотрела на него.

— Да у нас у всех это есть! — Люси тронула меня за руку. — Всем нам пришлось через что-то пройти, в той или иной степени. Просто травма травме рознь, вот и все.

— Он хоть что-нибудь сказал? — спросил Грэм. — С того вечера то есть.

Все дружно помотали головами. Ильяс при этом громко рыгнул.

— Тогда дело, видать, серьезное.

— Не похоже, чтобы он и раньше особо много разговаривал, — сказала Донна. — В смысле, он всегда был тихоней.

— Хотя если он и вправду молчит… — Грэм присвистнул. — Просто скажем, это ведь не на пустом месте, как думаете?

— Да, херня какая-то, — сказала Лорен.

Грэм повернулся к ней и ткнул пальцем.

— Это ведь ты орала на него тем вечером!

Боб оживленно закивал.

— Да, орала как резаная.

— Орала, потому что он сам так орал, что оглохнешь!

Грэм вдруг так завелся, каким я его еще не видела.

— Потому что тебе было не слышно свою драгоценную программу!

Лорен сунулась ложкой прямо к лицу Грэма и хихикнула, когда он сжался, будто у нее в руке было что-то более острое.

— А разве ты не должен уже стоять возле лекарственного окошка, как истукан? — Она посмотрела на часы, которых у нее не было. — Лучше поспеши, приятель, через двадцать минут откроют.

Лорен проследила, как Грэм в панике шаркает к выходу, а потом вернулась к своему пудингу и быстро закинула в пасть полную ложку.

— Шон просто придуривается, если вам интересно мое мнение. Бедное дитя жаждет внимания.

Я попыталась хотя бы частично изгнать сарказм из своего голоса.

— Думаешь?

— Да естественно придуривается!

— Это не исключено, — задумчиво произнес Ильяс. — Может, он ведет какую-то собственную игру или типа того.

Лорен кивнула, продолжая жевать.

— Я и сама как-то нечто подобное проделывала… Правда, не молчала, а скорей, наоборот. Постоянно повторяла одно и то же слово, чтобы малость позлить санитаров. Вообще-то два, но типа как одно. Вот и всё — всего лишь это слово, чего бы у меня ни спрашивали. Целых две недели.

— Ловко это ты закосила, — заметила я.

— Знаю, — сказала она.

— Шону наверняка сейчас и вправду паршиво. Всего неделя прошла, как убили Кевина, не забыли?

— И что?

— А то, что тебе стоит подумать об этом, и может, вместо того, чтобы орать на него в тот вечер, когда он и так был не в себе, стоило бы проявить чуть побольше чуткости!

Люси подтолкнула меня локтем.

— Ты просто сотрясаешь воздух, детка.

Словно я и сама этого не знала.

— Да мне насрать, — буркнула Лорен.

Я отвернулась, припоминая происходящее тогда и чувствуя, что это вроде как важно. Та придурочная тетка в телике как раз демонстрировала свои загубленные каким-то косоруким лепилой искусственные сиськи. Шон, палец которого был словно приклеен к какой-то невидимой болячке или прыщику у него на подбородке, задавал все тот же вопрос, что и всегда, только на сей раз вид у него был такой, будто он искренне жутко напуган, что это в натуре произойдет. Малайка всеми силами пыталась его успокоить, но ничего у нее не вышло. А потом Лорен в бешенстве вскочила на ноги и разоралась, требуя, чтобы кто-нибудь его заткнул.

Ну что ж, кто-то определенно это сделал.