Внучка берендеева. Третий лишний.

- Люциана, - позвал Никодим, и она растерялась, упустив что-то важное, несомненно важное. - Тебе больше не смешно?

- Нет.

На молнию белую, искристую, Люциана смотрела и страха не испытывала, лишь острое сожаление, что за столько лет не додумалась перерисовать узор. В архивах остались чертежи, но будут ли они точны? И делали ли их, соблюдая пропорции? Цветовую гамму?

...тот, кто строил Акадэмию, побывал в стране Шемет. И в храме, стало быть, тоже... и ходил, и глядел... и все одно будет искажение. Это закон.

- Ты ничего мне сказать не желаешь? - в голосе Никодима прозвучала... мольба?

Если бы сказала.

Если бы попросила не дурить.

Если бы... дура, голова которой забита была чем угодно, только не тем, чем следует.

- Пол не попорти, - искренне попросила Люциана.

...бежали.

...позабывши про степенность, несся по коридорам Михаил Егорович. И за ним спешил Вацлав Бискуповски, глава факультета боевиков... вот вскинула руки, сплетая сеть, Теофилия, но Никодим попросту отмахнулся от нее.

Не убил.

Подарил еще жизни... до самого темного леса, до разбойников, до...

...а она, Люциана знает, стыдилась слабости. Так и не простила себе ни Никодима, остановить которого могла бы, ни прочих. Ей было не за что прощать, не то, что Люциане.

- Пол, значит... - Никодим поднял молнию. - Пол тебе важен...

И ладонь наклонилась.

Сила, живая и кипучая, стекла с нее... последнее, что Люциана увидела - кожистые крылья виверны, заслонившие ее от осколков камня.

Белого.

Зеленого. И красного... а черный прочен оказался. Имелся ли в этом хоть какой-то смысл?

Глава 11. О стране Шемет и виверниях

Глава 11. О стране Шемет и виверниях

Люциана сидела, поглаживая парпоровый бок чашки. Молчала. Глядела в окошко, и сквозь то, приоткрытое, ветер доносил душный аромат черемухи.

- Видели? - спросила она.

- Видела, - призналась я, глаза отводя.

- И что думаете?

- А вам...

Ей ли и вправду интересно, чего я думаю? Кто я такая? Девка глупая... только дивно, что были времена, когда сама Люциана Береславовна ошибалася.

- Не знаю, - она чашечку отставила. - Это сложно объяснить... сейчас, Зослава, времена все же несколько иные, но... и сейчас вряд ли найдется боярин, готовый отдать дочь за холопа, пусть холоп этот трижды могучим магиком станет. Тогда же... понимаете, когда вам с ранних лет твердят, что ты особенная, что Божиней поставлены над прочими людьми, что эти прочие - их место внизу... что это даже не совсем люди. Они глупы. Беспомощны. Что созданы они исключительно для вашего удобства... привыкаешь. Не моя вина. И не Никодима. Мы были такими, какими нас воспитали. И он... полагаю, он действительно был ко мне не равнодушен. И хотел остановить. Предупредить... а получилось... мне бы с ним по-человечески поговорить... но гордость мешала. И теперь мешает. Надо бы что-то сделать с ней, а не получается.

Оно и верно, себя не переделаешь, когда б и желал. Я вон из шкуры лезу-лезу, а никак не вылезу, крепко оная сидит. Да и у кажного человека.

Чай, святых немашечки.

- Самое отвратительное, что пострадали другие, не виновные... нет, Акадэмия выплатила компенсацию. Сам инцидент расследовали. Виноват был, как ни крути, Никодим. Только и мы чувствовали себя... я во всяком случае... Фрол к целителям угодил. Его хватило, чтобы купол поставить и держать... когда сила прорываться начала. Я этого уже не видела. Рассказывали. Страшно... человек будто изнутри вспыхивает, и огонь его выплескивается, разливается таким жаром, что камень водой течет. Если бы не купол, многие погибли бы... очень многие... а он держал. Сил едва не лишился, но все равно до последнего... его уже потом, когда упал он, Архип вытащил. Ему-то огонь ни по чем...

- Он... не человек, да?

- Архип? А вы так и не поняли? Ах да... углубленный курс по магическим существам у вас на второй год читают... читали... как теперь будет - не знаю.

Люциана Береславовна по чайничку постучала, пальчиком на боку белом парпоровом нарисовала тайный знак.

- Не люблю холодный чай... Архип - виверний...

- Кто?

Виверны у нас не водилися. Холодновато им, только та, которая подле Барсуков вздумала селиться, холоду не забоялася, а так-то им степи милей аль скалы. Но все одно, как ни крути, не походит Архип Полуэктович на крылатую тварюку, у которой всех желаний - брюхо себе набить.

- Виверниев еще драконовыми оборотнями называют, - в голосе Люцианы Береславовны вновь появилися прежние ноты, сухие, наставнические. Мол, сказывает она, а дело мое - слухать и внимать.

От и внимаю.