Внучка берендеева. Третий лишний.

- ...очухаешься и будешь помнить... что он будет помнить?

- ...ничего, - ответил он сам себе. - Ничего лишнего. Обряд. И то, что обряд удался... пожалуй, хватит с тебя, верно?

Ерема захрипел.

- Нет, дорогой... рано тебе еще... рано... - Мор надавил на шею, и царевич обмяк. Мор сунул пальцы в рот, заставил раскрыться и осторожно влил тягучую темную жидкость. - Вот так оно лучше будет... что ж, мы сдержали слово.

Он вытер с лица Еремы красные полосы. И повторил изменившимся голосом:

- Определенно, сдержали.

Ерема очнулся, когда солнце уже на треть поднялось над далекой линией леса. Он открыл глаза, пытаясь вспомнить, где находится и как оказался в этом месте.

Вспомнил.

Поднял руку. Пошевелил пальцами. Пальцы шевелились, а вот руку покалывала. Левая нога занемела, когда упал, подвернул нехорошо... Ерема сел.

Ощупал лицо.

Шею.

Закрыл глаза, силясь отрешиться от звуков и запахов. Не вышло. Одуряюще пахла медуница, манила диких пчел, которые уже вились над лугом. Тяжело гудели шмели. И жаворонок в поднебесье надрывался. А в Ереме ничего-то и не переменилось.

Он встал, преодолев предательскую слабость. Мотнул головой...

...но ведь что-то да должно было измениться?

Или не на него смотреть надо, он что, в нем всегда было человеческого больше, а звери, они чувствительнее... и если так, то Елисей первым поймет, что свободен.

Вопросы появятся.

Нет, остальным он не признается, во всяком случае, не сразу признается, а вот Ереме не избежать разговора. Солгать? Сказать, что просто заклятье само собой истончилось. Ведь бывает же такое, что без подпитки заклятия рушатся...

Нет, Лис не настолько глуп, да и знает разницу между заклятьем и обрядом.

Тогда...

...про Мора говорить не стоит.

А вот записи... в библиотеке нашел листочек... в книге прятался... в тех самых описаниях урядника или в еще какой ерунд. Прятался. Забыли его, а Ерема нашел. Именно. И решил попробовать. А не говорил... не говорил, потому что рассказывать было нечего. Вдруг бы не вышло?

Он вдохнул теплый воздух, напоенный запахами...

...когда-то напоенный. Теперь запахи разом поблекли, некоторые вовсе исчезли. И значит, получилось? Из Еремы ушла волчья суть?

Он прислушался.

Кузнечиков вот слышит. Да и как не слышать, когда вовсю разошлись, день приветствуя. А вот чтобы мыши там или ястреб...

Получилось!

Кто проводил обряд? Магик. Ерема нашел. Нанял. Представился... конечно, вымышленным именем, правильнее было бы сказать, другим вымышленным именем, но не суть важно. И этот самый магик не знал, что за обряд проводит. Его дело было заклятье прочесть и петуху горло перерезать.

Поверит?

Может, да, а может... скорее даже да, ведь волки не склонны к сомнениям.

Ерема сжег ставшую ненужной ткань. Хлеб, напитавшийся черною силой, прикопал прямо на поле, попросив у земли прощения. Если б он мог иначе...

...мог. Но не ценой разума брата своего.

К Полигону он шел, ковыляя. Затекшая нога и не думала расхаживаться. Да и само тело было словно чужим. Ерема остановился на краю поля, переводя дух.

Оглянулся.

Пусто.

Только жаворонок в поднебесье прямо заливается...

- Саксоны, говоришь? - Люциана Береславовна вышивку отложила. От за все нашие прошлые встречи я убедилася, что мастерица она редкостная.

А толку-то?

Нет, глядишь на этакую красоту, любуешься, вот уж руки золотые, пальцы жемчужные. А она будто и не видит того. Для ней сие - обыкновенственно. От если б магические ейные способности заценила я, тогда да, дело иное...

- Саксоны... - она провела пальчикам по шелку. - Вполне логично, что у них в этом деле собственный интерес имеется. Как и у норманнов. Им наше царство любить не за что, это ты верно подметила. И земли, некогда отвоеванные, они б не отказались вернуть...

Люциана Береславовна указала на полочку.

- Подайте, будьте любезны, альбом с картами...

Этот я уже ведала. Толстенная книжижища в кожаном переплете да с железными уголками. И норову скверного, оные уголки так и норовят в руку вцепиться, синяков понаставить. Да и сама книга, как удержать.

Я ее на стол и бухнула.

Ух, пока донесла - упарилася. Отчего у магиков, что ни книга, то огроменная да тяжеленная? Неужто в иных магия не удерживается? А может, дело в ином? Небось, магика с тонкою книжицею народ уважать не буде. А где уважения нету, там и смута близехонько. С этакою ж томиной попробуй-ка побунтуй. Сразу видать - мудрости в ней не на один пуд, а еще чары... или за просто так смутьяну по лбу приложить можно... всяко польза.

- Зослава, - с упреком произнесла Люциана Береславовна, - вы вновь отвлекаетесь. Откройте на двенадцатой странице...

Карта была предивная, навроде тех, которые Милослава делала. Туточки и реки, и горы, и города с деревеньками. А тронешь какую - вырастет, развернется так, что улочки и дома видны.

- Вот... - Люциана Береславовна книжицу к себе развернула. - Посмотрите...

Агась.

Смотрю.

На реки и горы упомянутые. На города с деревеньками.

- Вот здесь проходит граница... а вот степи. Россов терпели исключительно потому, что полагали нас естественным щитом от азар.

Степи были желты, что песок.