Внуки

Никита Сергеевич, видя, что эти двое никакого вреда причинить не могут, даже не замедлил хода танка. Сейчас самое важное было подавить сопротивление засевшего в лесу противника, чтобы получить возможность беспрепятственно двигаться дальше.

V

Рохвиц растерянно метался по горящему Берлину. Он не находил никого из знакомых и подозревал, что многие бежали; носились слухи, будто бы советские войска обходят Берлин, чтобы отрезать город и с запада.

С радостью покинул бы Рохвиц столицу, которой угрожала опасность. Попасть в руки к русским он ни в коем случае не хотел. Уж лучше к англичанам. А всего охотнее сдался бы он американцам — верить англичанам было рискованно. Джентльменами они в лучшем случае бывают только между собой. Но Рохвиц опасался, что, если он решит пробиваться в Гамбург, его как дезертира могут задержать свои же. Без документов ехать нельзя было.

И он еще лихорадочней принялся искать какой-нибудь командный пункт или какое-нибудь влиятельное лицо, которое могло бы снабдить его необходимыми документами. Но, несмотря на самые энергичные поиски, не находил ни того, ни другого.

На вокзале Александерплац он вошел в канцелярию привокзальной охраны городской железной дороги. Пусто. Ни души. На столах — бумаги, документы, письма. Рохвиц выдвигал ящик за ящиком. В одном из них он нашел пачку бланков. В другом — несколько печатей. Не долго думая, он выхватил из ящика бланк и поставил на незаполненном формуляре две печати — одна из них была печатью привокзальной охраны. Сунув бумажку в карман, он быстро вышел.

На перроне ему попались навстречу фельдфебель и двое солдат; они вели какого-то человека в изодранной военной одежде.

Увидев форму штурмбанфюрера СС, фельдфебель вытянулся во фронт.

Рохвиц подошел к нему.

— Что сделал этот человек? — спросил он, с ног до головы оглядывая арестованного; тот стоял спокойно и скучающими глазами смотрел на Рохвица.

— Подозрение в дезертирстве! — отрапортовал фельдфебель.

— Гм! Гм! — промычал Рохвиц и строго взглянул на арестованного.

Напротив вокзала среди развалин оказалась каким-то чудом уцелевшая маленькая пивная. Там сидели несколько солдат и женщина. При появлении Рохвица солдаты встали, но, против его ожидания, чести не отдали и вышли из пивной вместе с женщиной, не обращая на него никакого внимания.

Рохвицу это было кстати. Он осмотрелся. На полу валялись опрокинутые стулья. На буфетной стойке стояли порожние бутылки и битые стаканы. Нигде ни души.

Он присел к столу, обтер обшлагом кителя один угол и достал из кармана бланк.

Заполнив соответствующие графы данными одного хорошо известного ему подразделения войск СС, он написал на бланке приказ:

«Штурмбанфюрер войск СС Гуго Рохвиц направляется с секретным заданием в Гамбург. Всем командным инстанциям вооруженных сил предлагается оказывать ему содействие».

На печатях Рохвиц измененным почерком нацарапал подписи. Одну из них он вывел так, чтобы в случае необходимости можно было прочесть — «Гиммлер».

VI

Танковая колонна остановилась на Унтер-ден-Линден. Сержант Виктор Брентен откинул крышку башенного люка и выглянул наружу. За разрушенными фасадами высоких зданий пылали пожары. Из проемов окон вырывались языки пламени. Но шум боя на городских улицах несколько приутих. Может, остатки гитлеровских войск капитулировали?.. Виктор услышал где-то вдалеке, очевидно за Бранденбургскими воротами, разрывы снарядов, лай пулеметов. Почему его колонна остановилась? Почему они не продвигаются дальше, в западные районы города? Среди руин, карабкаясь вверх и вниз по горам обломков и камней и все время держа автоматы на изготовку, перебегали красноармейцы. Виктор поглядел вокруг. Повсюду, от окраин и до самого центра, — одна и та же картина разрушения: разбитые, расстрелянные, сгоревшие грузовики и танки, зенитные орудия и гаубицы. Но нигде ни одного живого немецкого солдата и ни одного жителя Берлина. Словно все они погребены под обломками рухнувших зданий.

— Внимание! Вперед!

Головной танк с красным флагом на башне двинулся к Бранденбургским воротам, колонна последовала за ним. Виктор, весь напрягшись, прильнул к смотровой щели. Головной танк переменил направление и свернул на боковую улицу. Тяжелые боевые машины шли по камням, ящикам от боеприпасов, стальным шлемам, противогазам и, вероятно, по трупам, лежавшим под грудами этого мусора.

Опять стали.

Танк Виктора оказался возле немецкого зенитного орудия, ствол которого был направлен вверх, хотя само орудие было разбито. Открыв люк, он увидел два маленьких искромсанных тела. Это были дети, мертвые дети. Возможно, члены союза гитлеровской молодежи. Последнее из пополнений, брошенное в этот последний бой. Дети обслуживали зенитное орудие. Виктор не мог отвести взгляда от маленького мальчишеского лица, смотревшего на него открытыми глазами.