Внутренняя война. Том 1

Но расстояние от Малорессы до Отверстой Длани нельзя было сократить. Путь, который выбрал король Смегин, добавил один день, а ещё две ночи подряд шёл проливной дождь, превративший дорогу в грязь и тем самым замедливший движение экипажа. Невеста принца Бифальта впервые увидела на горизонте цель своего путешествия не раньше десяти-одиннадцати часов утра за день до своей свадьбы.

За всё это время Кротость и Робость – с позволения королевы – выпили невообразимое количество вина. В противном случае их тревога, уныние и скука привели бы их мать и старшую сестру в бешенство. К счастью, когда Эстия заметила вдалеке тёмное пятно Отверстой Длани, сёстры спали.

В окружении своего двойного эскорта амиканские кареты приближались к городу. Ехали медленной рысью – это был самый быстрый темп, который могли выдержать уставшие лошади. Какое-то время принцессе казалось, что они не приближаются к цели ни на шаг, город как будто убегал от них, но вот на тёмном фоне редеющих дождевых облаков выступили большие и малые башни Кулака Беллегера. Вскоре появились укрепления старого города: стены и тяжёлые ворота, бастионы, караульные помещения. Теперь Эстия могла разглядеть, что сама Отверстая Длань была значительно больше, чем та её часть, которую защищали городские стены.

Из своих бесед с отцом, шпионы которого постоянно докладывали о происходящем в королевстве врага, Эстия знала, что город начал выходить за свои стены несколько поколений назад. Столица Беллегера погибала от перенаселения. Постоянная необходимость в новых воинах притягивала людей со всего королевства, из всё более и более отдалённых поселений. Когда же мужчины приходили в Отверстую Длань, за ними следовали их семьи, их деревни. Все меньше и меньше людей оставалось на своих местах и обрабатывало землю. Это, в свою очередь, сокращало урожаи зерновых, численность скота, мешало заготовке древесины на зиму и даже снижало темпы добычи металла. Постепенно Беллегер терял все больше и больше тех, кто поддерживал королевство. По сути, вся страна погрязла в нищете.

И все же Амике не удалось победить своего врага: факт, приводивший в бешенство короля Смегина. Какая-то жестокая случайность подтолкнула Беллегер к созданию винтовок именно тогда, когда королевство было уже на грани поражения. А затем, прежде чем Амика успела придумать достойный ответ, кто-то лишил обе страны теургии. В один миг король Смегин и его народ оказались беззащитны, несмотря на их процветание. И теперь земля, которая должна была погибнуть, провалиться под тяжестью собственной нищеты, устанавливала условия союза со своими, казалось бы, законными завоевателями.

Когда экипаж приблизился к окраине города, принцесса Эстия обнаружила, что заплатила слишком высокую цену за обеспеченное детство. Несмотря на то, что она была рядом с отцом, несмотря на то, что она была любимой дочерью короля Смегина, она выросла в неведении. И неведение её длилось до тех пор, пока она не увидела разросшуюся Отверстую Длань, до этого момента она не понимала, что на самом деле означают такие слова, как «бедность» и «нищета». Она не знала, что стояло за ними.

Всё изменилось, когда просторная королевская карета под охраной усиленного конвоя въехала в город, точнее, в его окраины, в кривые переулки, по обеим сторонам которых текли нечистоты.

Если здесь и существовали рынки или ремесленные мастерские, принцесса не смогла их распознать. Каждое здание было жилым. И все они опирались друг о друга, будто поражённые эпидемией. Из некоторых, но лишь из немногих, торчали по углам настоящие брёвна да изредка стена какого-нибудь дома была обшита старыми кривыми досками. Но большинство домов – их стены, крыши, двери – были сделаны из плетня или другой гибкой древесины, годной для плетения. Щели в таких домах, похоже, законопачивали где смолой, а где и вощёной тканью, в большинстве же случаев – сухим навозом. Вода с протекавших крыш капала в вёдра. А тепло в домах поддерживали лишь парой свечей.

И ещё здесь стоял ужасный запах отходов. Хотя экипажи, казалось, едва двигались, из-под их колёс на коней гвардейцев летели комья грязи и экскрементов. Жуткий запах нечистот стоял повсюду. Выносить его было невозможно, у Эстии свело живот так, что один раз её чуть не стошнило.

Вздрогнув, Кротость и Робость проснулись. Одновременно ахнув, они зажали носы и приникли друг к другу. К счастью, они были слишком напуганы, чтобы что-нибудь сказать, что-нибудь, что было бы услышано за пределами кареты.

Королева Рубия, наморщившись, высунулась из своего окна. Голосом, который до этого момента не слышали даже её дочери, она потребовала:

– Нет ли другой дороги?

– Ваше Высочество! – рявкнул командир почётного караула принцу Джаспиду.

Принц с лёгкостью провёл своего коня через плотный амиканский кордон и оказался рядом с каретой.

– Ваше Величество. – Он быстро наклонил свою коротко остриженную голову, приветствуя королеву. – Я сожалею о Вашем неудобстве. Отверстая Длань не вся такая. Запах развеется, когда мы приблизимся к стенам самого города.