Во имя надежды

Попросив пойти за ним, они поднимаются наверх где под одну только библиотеку, был выделен целый, отдельный, немаленький этаж. Распахнув двери, его входу предстала удивительной красоты картина. Весь этаж по сути представлял одну огромную комнату выполненная в классическом дворцовом французском стиле, вокруг всех стен которые стояли огромные стеллажи с книгами, а прямо посередине был выставлен стоящий каменный камин парой кресел стоящие напротив него. От всего увиденного, Евгений непроизвольно открыл рот не в силах сдерживать своё удивление, и лишь только единственное что он сумел проговорить:

“Я что, нахожуcь в книжном раю?”

“Можешь представить и так” — немного смеясь ответила Элайза.

Медленно подойдя к одному из стеллажей попутно осматривая комнату, он параллельно про себя задавался вопросом: “Неужели тут может быть так красиво?”

Подойдя к полкам, его удивление даже и не думало хоть на минуту угасать:

“Ого, да это же…”

“Колонна с французской литературой разбитая на века. Если посмотришь чуть дальше, то сможешь найти аналогичный полки с немецкой, итальянской, английской, романской, и даже русской литературы.”

“Уау” — широко улыбаясь удивлённо сказал Евгений.

Подойдя к колонне с русской литературой, она была прям таки разбита на двадцатый, девятнадцатый, восемнадцатый, семнадцатые века. И абсолютно так, было без исключения в каждой колонне.

“Можно, я возьму одну посмотреть?”

“Да, конечно. Бери какую захочешь.”

Вглядываясь в каждую полку, они видел с детства столь знакомые, и уже столь родные имена и фамилии, которые ему были известны чуть ли не с самого детства. Пушкин, Гоголь, Блок, Толстой, Тютчев, Грибоедов, и даже его ранее любимый Достоевский, все эти фамилии он сумел понять и разглядеть только за пару секунд беглого взгляда по полке.

“Невероятно” — в изумлении произнёс Евгений.

“Как видишь, напротив, ещё как вероятно”

Посмотрев дальше, он видит стоящий в углу комнаты старый проигрыватель на пластинках, при виде которого, он вновь падает в состояние перманентного удивления.

“Боже мой, и это действительно старый граммофон, на котором ты слушала музыку”

“Да, именно на нём. Помню как папа садил меня за кресло, и включал мне каждую из пластинок.”

“Это…, круто”

Оглянувшись назад, он видит перед собой два элегантно-стоящих кресла, между которыми, стоял столик с целой бутылочкой не открытого вина.

“Я так смотрю, твой отец также и изысканный ценитель благородного алкоголя” — сказал Евгений присмотревшись к бутылке.

“Хотел бы попробовать?”