Во имя нигилизма. Американское общество друзей русской свободы и русская революционная эмиграция (1890-1930 гг.)

Вскоре разногласия среди друзей русской свободы проявились ещё раз. На этот раз это случилось в первой половине 1919 г., когда Соединённые Штаты вновь посетила Е. К. Брешко-Брешковская. Падение Временного правительства, разгон Учредительного собрания и дальнейшая безуспешная борьба с большевиками стали огромным разочарованием для «бабушки русской революции». В январе 1919 г. Е. К. Брешко-Брешковская вновь отправилась в агитационный тур за океан – на этот раз собирать деньги для российских сирот и агитировать против большевиков[841]. По прибытии Брешко-Брешковской в Америку её ближайшие подруги Л. Уолд, Дж. Аддамс, Э. С. Блэквелл просили воздержаться её от резкой публичной критики Советской власти, сосредоточившись на сборе пожертвований на благотворительные цели. В противном случае, предупреждали они, многие американские социалисты начнут воспринимать её как защитницу капиталистов. Брешко-Брешковская первоначально следовала этому дружескому совету. 10 февраля 1919 г. Общество друзей русской свободы организовало её чествование в Карнеги-холл, в котором участвовал и Дж. Кеннан[842]. В своей речи о страданиях русского народа она удержалась от выпадов против Советской власти. Пытаясь быть острожной, она осудила идею интервенции, заявив, что это лишь поможет большевикам сплотить силы против внешней угрозы. После её выступления состоялся благотворительный аукцион, который принёс ей почти 11 тысяч долларов[843].

Однако оказавшись на следующей день в Вашингтоне, совершенно в другой политической среде, Брешко-Брешковская не смогла удержаться от публичной критики новой власти. На слушаниях в Сенате 14 февраля 1919 г. она выступила с резкими антисоветскими заявлениями, признав, что при большевиках стало хуже, чем при Николае II. На этот раз она выступила за вооружённое иностранное вмешательство. Разумеется, её яркая речь на следующей день была напечатана в самых разных газетах по всей стране[844]. Такие речи не могли понравиться американским пацифистам, симпатизировавшим Советской власти. Её обращение с призывом войти в комитет по помощи русским сиротам не было поддержано Лиллиан Уолд, которая была настроена просоветски. И хотя такой комитет был создан с участием видных американцев из Бостона, на публичных встречах Брешко-Брешковская теперь часто подвергалась освистыванию и обструкции как «лакей капитализма». Её непримиримый антибольшевизм лишил её политической поддержки в радикальных социалистических кругах и среди работников сеттльментов. Биографы Е. К. Брешко-Брешковской Дж. Гуд и Д. Джонс справедливо отмечали, что сочувствовавшим ей лично американцам было трудно вникнуть во всю сложность политической ситуации в России, где между социалистами произошёл глубокий раскол. Американским друзьям русской свободы, привыкшим смотреть на политическую борьбу в России в чёрно-белых цветах, было трудно понять всю запутанность ситуации в далёкой стране. В этом была вина самой Брешко-Брешковской и её товарищей по партии, которые делали ставку на упрощённое объяснение политических процессов в России. В итоге многие американцы искренне не могли понять, почему их русские друзья, свергнув самодержавие и встав на первое время у власти, теперь жалуются, что их оттеснили другие социалисты[845]. Тем не менее, несмотря на ограниченную политическую поддержку, миссия Брешко-Брешковской в США прошла успешно[846]. Её поездка стала последней крупной кампанией для американского Общества друзей русской свободы. Пять лет спустя, в апреле 1924 г. казначей Общества Генри Холт переслал 700 долларов, находившихся на его счету, Эпидемиологической комиссии Лиги Наций и объявил о прекращении деятельности организации[847].