Во тьме безмолвной под холмом

По обе стороны узкой тропинки, ведущей к противоположному входу, пол камеры был усеян ямами, каждая по два-три фута в поперечнике. Одна из ям пустовала, и, посветив в нее фонариком, Элли увидела, что глубиной она футов пятнадцать–двадцать. Другая была частично заполнена костями – бедренными, берцовыми, переплетениями ребер и черепами… без сомнения, человеческими. На всех виднелись следы зубов, все расколоты – очевидно, чтобы извлечь костный мозг. Элли замутило.

Две другие ямы были до краев наполнены белым кристаллическим порошком, который поначалу она приняла за снег. Но местами сквозь него проступали алые разводы, а кроме того, он не таял. Элли зачерпнула немного и пропустила сквозь пальцы. Кристаллики были твердыми.

– Соль.

– Соль, – эхом отозвалась Джесс, – чтобы сохранить… Блять, Шарлотта, отойди, не надо!..

– Пусти, пусти ме…

Шарлотта осеклась; посмотрев на нее, Элли увидела, что девушка вцепилась зубами в собственную ладонь. Когда она отняла руку, ее губы были в крови, а все тело сотрясали беззвучные рыдания. Она отвернулась, опустив голову.

Элли подошла к яме. Посреди белой поверхности темнело что-то черно-красное. Лицо. Вернее, то, что им было, пока с него не содрали кожу.

На костях оставалось мясо. Даже глаза сохранились.

Соль потребовалась, чтобы мясо не пропадало.

Опустившись на колени, Шарлотта разглядывала одну из запеленатых фигур. Не успела Элли остановить ее, как девушка раздвинула паутину, чтобы коснуться подола кожаного одеяния. Существо не шелохнулось: его сон был слишком глубок, чтобы столь незначительное вторжение могло его потревожить. Плащ был потрепанным, несимметричным, неравномерной окраски. Подойдя поближе, Элли увидела отдельные куски кожи, сшитые десятилетия или столетия назад, но каким-то образом сохранившие эластичность. На одном куске уцелел сосок, на другом – веки, ноздри и рот, все зашитые. У этих гадов ничего не пропадает.

Элли потянулась к Шарлотте, но девушка увернулась.

– Я в порядке, – проговорила она, вытерев кровь с прокушенной ладони. – Все нормально.

– Нам пора идти, – сказала Мэдлин, стоя у входа в дальний туннель. Несмотря на изможденное лицо и лихорадочный взор, она выглядела безмятежной, словно образ с православной иконы, которую Элли когда-то видела. – Времени у нас в обрез.

Никого не пришлось просить дважды; возникла даже небольшая заминка, когда Шарлотта с Элли попытались протиснуться в туннель одновременно. Шарлотта жестом пригласила ее идти первой, пробормотав:

– Сперва пожилые, потом красивые.

– Отвали, – сказала Элли, но все-таки пошла первой.

Когда последняя из них скрылась в туннеле, Лиз Харпер крадучись двинулась следом, едва взглянув на кости и соляные ямы. Никудышники. Вот кем была ее семья для этих людей на протяжении многих лет: изгоями, отбросами, расходным материалом. Как вам самим это нравится, чепушилы?

Она знала, что лежит в рюкзаках. Иуда Джесс не застегнула свой как следует, и Лиз увидела горлышко баллона с пропаном. Вот они, значит, чего удумали. Лиз закусила губу. Не исключено, что это сработает. Огня и света в нужном месте может оказаться вполне достаточно. Это единственное Их уязвимое место, но смертельно опасное. Потому-то Им и приходится нанести сокрушительный удар, пользуясь внезапностью и подавляющим перевесом. Лишить добычу света, а затем уничтожить до того, как она научится защищаться.

Лиз не была уверена, что выстрел из дробовика не подорвет пропановый баллон. Если даже взрыв не прервет Пляску и не разнесет на куски ее саму, он может пробудить чудовищ в нишах. И тогда…

Ну, коли так случится, всегда можно застрелиться самой. Если до этого дойдет. Все лучше, чем остальные варианты. А она хоть восторжествует напоследок, зная, что ее дети отомщены.

Лиз вошла в туннель, следуя за мерцанием фонарей впереди.

– Мэдлин? – прошептала Элли. – Ты знаешь, куда идти? Как туда попасть?

Мэдлин не ответила, даже не обернулась. За мгновение до того, как подруга остановилась, Элли поняла, что в этом туннеле, в отличие от предыдущего, нет ниш в стенах, а сами стены уже не каменные – просто круглая нора в земле. Почва, и ничего больше. И как только она это поняла, раздались грохот и шипение осыпающейся земли. Ручьи песка хлынули Элли на голову, запорошив лицо.

– Че-ерт! – взвизгнула Джесс. – Назад! Назад, мать ва…

Позади оглушительно громыхнуло; Элли обернулась, поднимая фонарик. Навстречу катились клубы пыли; Джесс попятилась, кашляя и отплевываясь. Впереди опять грохнуло, и Мэдлин исчезла в туче пыли. Когда та рассеялась и осела, покрыв их с ног до головы, отчего все стали похожи на привидения, Элли увидела, что викарий как ни в чем не бывало стоит перед стеной обвалившейся земли.

Земляной туннель, специально построенный для того, чтобы обрушиться. Ловушка. Эти твари хотели, чтобы мы спустились сюда. Есть еще охеренные идеи, Мэд? Неужели посланные ей видения были направлены лишь на то, чтобы избавиться от возможной угрозы? Или Мэдлин в те моменты вообще была на чужой стороне?