Во тьме безмолвной под холмом

Лиз уткнулась лицом в рукав пальто и вцепилась в него зубами. Она была в ужасе, и в то же время ее разбирал истерический хохот.

Они знали. Ну конечно, Они знали – Они или Их хозяева. Глупо думать, что враг может проникнуть сюда незамеченным или что Они не подготовились к обороне. И пожалуйста: Иуда Джесс, Элли, мать ее, Читэм и остальные оказались в ловушке. Если им повезет, они вчетвером просто задохнутся или подохнут с голоду. Если нет, за ними придут Они… или что-нибудь похуже.

Впрочем, такая участь ожидает и Лиз – она тоже застряла в их маленькой гробнице, скрытая темнотой и оседающей пылью.

При желании она могла бы порешить себя прямо сейчас: быстрая, надежная смерть, а остальное дать на откуп ее богам. Но Элли Читэм – хитроумный, опасный противник, а кроме того, Лиз не допустит, чтобы дитя-предатель пережило ее, только не теперь, когда столько верных ей людей погибло. Например, Кира. Ах, если б ее родной дочкой была не Джесс, а Кира!

А кроме того, вдруг боги за эту последнюю службу проявят милосердие? Не исключено, что Лиз сможет выбраться, если разберется с Читэм и ее командой. Как знать? Может, они даже вернут ей хороших детей. Боги ведь, как-никак. А разве боги не всемогущи?

У Лиз руки чесались прикончить Джесс первой. Она предательница, ее Лиз ненавидит сейчас больше всех, – а чтобы обойти в этом Элли Читэм, нужно было ох как постараться. Да и как лучше доказать Им свою преданность, чем принести в жертву собственное дитя? Однако Элли-то опаснее. Сперва нужно грохнуть ее. А уж потом, если пропановый баллон не отправит всех прямиком в ад, Лиз займется Иудой Джесс.

Припав на одно колено, Лиз прицелилась Элли в спину.

Мэдлин повернулась и улыбнулась; зрелище прежуткое, поскольку пыль так густо облепила ее лицо, что оно напоминало потрескавшуюся церемониальную маску, сквозь которую виднелись только запавшие глаза и пожелтевшие зубы. О господи, неужели она свихнулась или нечто чуждое овладело ею?

Элли теперь могла поверить во что угодно; рациональность рассыпалась в этой древней тьме, особенно когда уже знаешь, что старые сказки о великанах, гоблинах и богах были правдой, и обращаешься за советом к видениям умирающей женщины. Если разум Мэдлин способен отыскать сокрытое в бездне, то и сокрытое может отыскать ее в ответ.

– Все в порядке, девочки, – произнесла Мэдлин и закашлялась, разгоняя ладонью пыль. – Это по-прежнему я. Все хорошо, Эль. Не беспокойтесь, друзья. Так и должно было случиться. Сейчас мы…

– Элли! – взвизгнула Джесс.

Что-то – кто-то! – врезалось в Элли, отшвырнув ее на стену туннеля. А потом сверкнула вспышка, ударил гром, и Джесс отлетела назад, ее лицо и грудь обагрились кровью.

Дробовик, поняла Элли. Луч фонарика выхватил из темноты Лиз Харпер, которая поднималась на ноги, оскалившись и со звериным воплем передергивая затвор дробовика, уже нацеленного на Элли. Та нащупала «Итаку», понимая, что все одно не успеет.

Но тут земля зарокотала пуще прежнего, и крошечный неперекрытый отрезок туннеля задрожал, точно камертон. Пыль, камни и старые корни посыпались градом; Лиз шарахнулась в сторону, а выстрел угодил в потолок.

Элли поняла, что дрожь, выворачивающая ей нутро, исходит откуда-то снизу. Земля не просто тряслась: она проседала. Проваливалась. Разверзалась.

Наступило мгновение тишины, и Элли осмелилась понадеяться, что все прекратилось.

– С нами все будет в порядке, – спокойно, четко и убежденно произнесла Мэдлин Лоу.

И тут Лиз Харпер с криком «Сдохните, паскудины!» еще раз передернула затвор дробовика.

А потом пол провалился, и Элли закричала в один голос с остальными, канув в черную пустоту, которой, казалось, не будет конца.

58

Рубен зарычал, залаял. Слева от Ноэля Эрни Штазёлек поднимал к плечу ружье Элли, справа Лора Кэддик прицеливалась из своего. Затем пес умолк, и в лагере воцарилась тишина. С тихим стуком распахнулся первый люк в дерне. Даже во мраке Ноэль разглядел, как длинные белесые конечности лезут наружу.

Снова послышался глухой стук, за ним еще один. Все больше длинных, похожих на личинки силуэтов поднималось из земли. Еще немного, и их будет такое скопище, что за ними не разглядишь канистры.

Прицелившись в ближайшую канистру, Ноэль нажал на спуск. Пуля угодила в цель со звонким лязгом, но его заглушил грохот Лориного дробовика. Еще одна канистра, развороченная выстрелом, подскочила и завертелась, расплескивая содержимое по земле.

Эрни держал ружье наготове, пока Лора с Ноэлем методично расстреливали канистры. Скрутив насадки, Лора выпустила широкий заряд картечи. Один из размытых белых силуэтов, крутанувшись, отпрянул, упал на четвереньки и снова ползком устремился к лагерю.

– Эрни! – крикнула Лора.

– Готов, – отозвался тот.

Белая оборванная орда хлынула вперед. Эрни выстрелил, одинокая точка красного света взметнулась на тонком пальце дыма. С мгновение она сияла, точно звезда, потом полетела вниз, затухая; к тому времени, как она упала среди извивающихся белых фигур на пропитанную бензином землю, от нее остался лишь тускло тлеющий уголек, но и этого хватило.