Во тьме безмолвной под холмом

Из трубы на Курганном подворье не шел дым, но если бы и шел, то скорее бы Ад замерз, чем Элли вернулась бы туда, даже если, как говорила Джесс, Дом Харпер не так уж плох. Худших из Харперов, как и многих тварей, больше не было. Лиз, Кира, Пол, Фрэнк – никого не осталось. Но у Джесс еще есть шанс, надо лишь найти Милли, вот только найдут ли они в Барсолле хоть кого-то живого?

Миновав Тирсов дол, Элли с Шарлоттой поднялись по тропинке на Верхотуру. Как только они добрались до вершины, зазвонили колокола собора Святого Алкмунда.

Увидев разоренную Луговую рощу, Элли с Шарлоттой остолбенели, решив, что жестоко обманулись и никого не осталось в живых. Но колокольный звон не смолкал, и они пошли дальше: вверх по Вышней улице и вниз по Храмовой (Шарлотта решительно смотрела перед собой, когда они проходили мимо дома Чэпплов), к церкви и небольшой толпе у входа.

– Милли? – позвала Элли, протискиваясь сквозь ворота на погост.

– Эль! – Подбежавшая Милли горячо обняла ее, потом откашлялась и отступила назад. – Рада видеть тебя, детка!

– Взаимно. Примешь пациентку?

Эрни Штазёлек развел на церковном дворе несколько костерков – Шарлотта сомневалась, что Мэдлин была бы против, – и вокруг них кучковались выжившие. Никто пока не обращался к ним с расспросами; никому не хотелось слушать, что произошло под холмом. Возможно, боялись услышать, что ничего не кончено, – тогда впереди еще одна адская ночь.

Возможно, так оно и есть. Там, внизу, еще хватало тварей; раз уж их Пляску прервали, они могут жаждать мести. Но почему-то Шарлотта этого не боялась. Милли рассказала им, что случилось с тварями возле церкви. Как они просто сдались, позволив солнцу их истребить. Это звучало как конец.

Они с Элли присоединились к Эрни Штазёлеку, который развел собственный маленький костерок, разделили несколько оставшихся сигарет и выкурили одну за другой. Шарлотта обвела взглядом церковный двор, посмотрела на других выживших. Знакомые и незнакомые лица. Некоторых не хватало, например Джули Робинсон. Или Кейт Бек. Шарлотте нравилась эта девушка, хотя она так толком и не узнала ее. Мэдлин тоже больше нет. Слишком тяжелая утрата, чтобы думать о ней сейчас, даже несмотря на собственные потери.

Подошла Тара Кэддик, держа в одной руке малютку Джоэля, а другой поддерживая мать.

– Эй, – сказала Лора.

Эрни выдавил улыбку и сказал:

– «Эй» зовут лошадей.

– Как малышка поживает? – спросила Лора, кивнув на церковь.

Шарлотта поняла, что она говорит о Джесс.

– Милли делает все возможное, но… – Она не договорила. Казалось немыслимым, что Джесс вообще не погибла на месте, не говоря уже о хоть каких-то шансах выжить. Опять же, Милли терапевт, а не хирург, и средств в ее распоряжении очень мало.

– Что там внизу случилось?

Элли хотела рассказать, но не смогла. Шарлотта вкратце поведала Кэддикам всю историю, включая то, что случилось с Джесс.

– Господи. – Отведя глаза, Лора шмыгнула носом. – Крепкая малявка, да?

– Да.

– И Мэдлин, – добавила Лора. – Она была славной. Я скучаю по ней.

– Мы все скучаем, – сказала Элли.

Милли вышла из церкви, вытирая руки тряпкой. Элли сделала глубокий вдох, приготовившись к худшему.

– Ну как она?

– Как огурчик.

– Что-о? – вскричала Шарлотта. Милли пожала плечами.

Элли покачала головой.

– Лиз с двенадцатого калибра ей в грудь шарахнула. Картечью.

– Ну что я могу сказать, детка? Видимо, патрон оказался бракованный. Или порох говно. Дробины пробили кожу, и она потеряла много крови. Может, пара ребер сломана. А так ничего.

– Но она кашляла кровью.

– Прокусила щеку. Головой стукнулась, у нее там охуенная шишка, потеряла сознание, но признаков сотрясения не вижу. Никаких серьезных повреждений.

– Но она не дышала, – проговорила Элли. – Я в этом уверена. И… Миль, я видела ее грудь…

– Видимо, обман зрения. А что касается остального – ну просто дышала неглубоко. А холод мог замедлить обмен веществ… – Милли осеклась, осознав, что натягивает сову на глобус. – Слушайте, вы бы предпочли, чтобы она умерла?

– Нет, – сказала Лора Кэддик.

– С хера ли! – возмутилась Тара. Мать бросила на нее строгий взгляд, а потом обе расхохотались.

– Ну а ты? – спросила Милли.

– Нет, конечно, – ответила Элли.

– Ну и ладушки. Главное, что с ней все в порядке. – Милли усмехнулась. – А может, это чудо, а? Время года подходящее.

– Ой все, – простонала Элли.

66

Проснувшись, Джесс решила, что ее похоронили. Кругом были темнота и каменная твердь: она умерла и лежала под землей.

Она вскрикнула; чья-то рука сжала ее плечо.

– Все хорошо, милая, – сказала Милли.

– Как?.. Я?.. Что?.. – Она вспомнила Пустоты, туннель, маманю, вспышку из дробовика и мощный удар, словно какой-то великан залепил ей в грудь кулаком. Как ребра треснули, будто хлебные палочки. Запах крови и медную горечь во рту, выстрел из ракетницы в оскаленную маманину рожу. И как она не могла дышать.

Грудь до сих пор болела, особенно при глубоких вдохах, но дышать она могла. Ошеломленно моргая, девочка посмотрела на Милли.

– Я умерла. Думала, что умерла.

– Ты была на волоске, – произнес еще кто-то. – Ну, судя по тому, что я слышала.