Во власти его величества

Даже не знаю, для кого, собственно, эта фраза предназначалась. Такое чувство, будто он сам с собой разговаривал, пристально меня рассматривая.

– Я не айрина, – зачем-то решила его просветить.

– А я не эор, – спокойно отозвался черноглазый. – Садись. – И указал мне на одно из двух глубоких кресел, что стояли перед столом.

Пройти и сесть, ничего сложного, верно? Если бы сам хозяин кабинета не стоял как раз между креслами, вольготно прислонившись к каменному столу.

Я помедлила, переводя взгляд с него на указанное место и обратно, но мужчина, будто не понимая моих намеков, продолжил стоять, чуть улыбаясь и с насмешкой на меня поглядывая.

– Да мне и тут хорошо, – определилась я в конце концов.

Мужик улыбнулся, так ласково и хитро одновременно. А потом вновь приказал, только на сей раз с некоей долей угрозы:

– Садись.

Садиться, да и вообще приближаться к нему было страшновато, но я все же уговорила себя, помня о просьбе Аяра не влипать в неприятности.

Впрочем, стоило мне боязливо опуститься в кресло, вжавшись в спинку, как ректор, хмыкнув, тут же оттолкнулся от стола, обошел его и занял место с другой стороны.

Заданный им вопрос прозвучал уже более серьезно и официально:

– На кого желаете поступить?

Вариант «не поступать вообще» не рассматривался, поэтому я пожала плечами.

– А какие варианты?

Мужик, который не эор, но столь же жуткий, сверкнул непроглядно черными глазами и жестко ответил:

– С магией Смерти в крови? Боевая магия с уклоном в некромантию.

Мамочка моя! Мне после этих слов совсем плохо стало! Ладно, плевать на боевую магию, по большей части я даже не представляю, что это, но некромантия?! Где я и где некромантия? Там же трупы! Много трупов, которых мне – что? Оживлять придется? Вскрывать?!

Затошнило от одной только мысли об этом. Вкусный завтрак, приятно до этого гревший мой желудок, некультурно попросился обратно.

– А нельзя что-нибудь более… безобидное? – спросила без надежды, потому что по холодному взгляду ректора и так было все понятно.

Подтверждая это, он непримиримо приговорил:

– Боевая некромантия.

Не знаю, то ли у меня выражение лица было очень страдающим, то ли я опять побледнела, но чернявый почему-то сжалился, вздохнул, поджал губы и нехотя пояснил:

– На всех других направлениях вам не будет обеспечен необходимый уровень самоконтроля, а некромантия и боевая магия к тому же гарантируют понимание ценности жизни. Думаю, вопрос на этом можно считать закрытым?

Пришлось рассеяно кивнуть, с трудом переваривая новость: «Я стану боевым некромантом». Так, подумаю об этом позже!

– К сожалению, зачислить вас на первый курс я не могу. – Правда, в голосе не было ни капли сожаления.

– Почему? – Мне действительно интересно было.

– Недостающий уровень самоконтроля. На первом курсе боевой некромантии изучают в основном теорию, на втором – азы некромантии, не выходящие за третий уровень, на третьем – азы боевой магии, также не выходящие за пределы третьего уровня, а уже на четвертом идет глубокое изучение себя и своих пределов. Поэтому академия зачисляет вас на четвертый курс боевой некромантии.

С этими словами в его руке появилось пушистое перо, а на столе – длинный золотистый свиток, внизу которого ректор и поставил свою размашистую подпись. Легко и спокойно, возможно, навсегда перечеркивая мою жизнь.

Я застыла от потрясения и не сразу заметила, что свиток вместе с пером завис в воздухе прямо у меня перед носом.

– Мне тоже расписываться надо? – хрипло выдохнула, сжимая ладони на коленях.

– Нет, – вопреки логике отрицательно качнул головой Акар, – во всех необходимых документах Верховный за вас уже расписался. И да, он имеет на это право. Просто хотел, чтобы вы лично в этом убедились.

Свиток сам скрутился прямо в воздухе и исчез вместе с пером. Мы с моим нервным потрясением остались, внимательно на меня смотрящий ректор, к сожалению, тоже.

– Здо́рово, – проговорила ничуть не радостно, – и что дальше?

Мне протянули цепочку. Ну как протянули… Она просто взвилась с каменного стола, подлетела и зависла у меня перед лицом. Пришлось взять, невольно поежившись от исходящего от нее холода.

Холодным был не только металл, из которого был сделан слабо мерцающий наконечник в виде какого-то крылатого животного, обнимающего мертвенно-синий камень. Холод шел от самой этой вещи. Такой, что у меня мгновенно заледенела кровь в жилах, сердце практически перестало биться, а дыхание стало прерывистым.

– Что это? – с шумом выдохнула, не отрывая взгляда от ярче засветившегося синего камня.

А еще на какой-то краткий миг вдруг показалось, что я слышу сердцебиение. Далекое, тихое, слабое, но…

– Эксперимент, – загадочно отозвался ректор, вынуждая меня бросить на него вопросительный взгляд. – Привыкайте, адептка, теперь вас частенько будут втягивать в разного рода эксперименты. Вы, кстати, хоть представляете, во что вляпались?

Представлялось плохо. Однако мое молчание стало отличным ответом. Мужчина усмехнулся безрадостно, неодобрительно покачал головой и почему-то решил рассказать: