Водолаз Его Величества

– Надо узнать, где тут постоялый двор Коэна, – озабоченно произнесла Двора-Лея, привычно махнув рукой на мужа. – Только как объясняться с басурманами?

На берегу, куда вела пристань, небрежно развалившись, сидели на низких скамеечках полтора десятка смуглых мужчин в красных фесках, разглядывая новоприбывших. Длинные одеяния, похожие на женские платья, не могли скрыть выпирающие животы и мясистые бока. Почти все носили пышные черные усы. Судя по ухоженности, они составляли гордость их владельцев и предмет постоянной заботы.

– Все как один – наш Франц-Иосиф, – улыбнулся Артем, вспомнив Дениса Бешметова.

– Посмотри, вон там стоит человек явно не местного происхождения, – вместо ответа произнес Лейзер.

С левой стороны, где заканчивалась небольшая площадь, уходила вверх узкая улица. В начале этой улицы, прислонившись к стене дома, стоял приземистый мужчина в европейской одежде. На его вытянутом, чисто выбритом лице читалась явная заинтересованность в происходящем.

– Я думаю, он даже говорит по-русски, – прищурившись, бросила Двора-Лея и двинулась к нему мимо басурман в фесках. Те с некоторым недоумением наблюдали за ее решительным продвижением. Видимо, в Яффо от женщины ожидали иного поведения.

– Ду бист аид?[15] – сходу спросила Двора-Лея, за годы базарной деятельности привыкшая не месить тесто, а рассекать решительными движениями туман неизвестности.

– Вопрос по меньшей мере странный, – на чистом русском языке ответил незнакомец, мгновенно охватив с ног до головы Двору-Лею острым взглядом черных глаз. – Но вполне простительный для человека, только что сошедшего с корабля.

– Не вижу в этом ничего странного, – возразила Двора-Лея. Не в ее правилах было оставлять без ответа малейшее покусительство на ее правоту, пусть даже имеющее под собой основание.

– В этой стране, уважаемая дама, – приветливо улыбнувшись, ответил незнакомец, – кроме арабов и турок, все евреи. Существует, правда, небольшое количество иностранцев, но они совсем не понимают наш язык, тем более его украинский диалект. Так что в вашем вопросе содержится внутреннее противоречие, о странности которого я не преминул сообщить.

В глазах Дворы-Леи незнакомец сильно походил на одного из тех самых малочисленных иностранцев. Только нос портил картину; выдающийся еврейский шнобель не оставлял сомнений в национальной принадлежности его владельца.

Незнакомец вежливо приподнял шляпу и продолжил:

– Позвольте представиться, Роман Чеслер, маклер по трудоустройству, съему жилья и вообще по всем вопросам, могущим заинтересовать новоприбывших. Буду рад вам помочь.

– Двора-Лея Шапиро, – вежливо ответила Двора-Лея. – Меня интересует знать, где находится постоялый двор Коэна.

– Что может быть проще?! – воскликнул маклер. – Поднимаетесь по улице до второго перекрестка, затем по каменной лестнице вверх на площадь, поворачиваете направо, четвертый дом, и вы у Коэна. Простите, еще один вопрос, двое мужчин, что ожидают вас перед пристанью, не родственники ли часом?

– Да, это мой сын и мой муж.

– Значит, молодой человек, взявший за шкирку Мустафу-лодочника, приходится вам сыном?

– Я не знаю, как звали того басурмана, но прохвоста взял за шкирку мой сын.

– А где, простите, он научился так ловко обращаться с прохвостами? – продолжал расспросы Чеслер.

– Мой сын – водолаз российского военного флота, – не без гордости ответила Двора-Лея. – В Кронштадте и научился.

– Скажите, как интересно, – негромко, словно обращаясь сам к себе, произнес Чеслер. – Желаю вам хорошо устроиться. Передайте Исраэлю от меня привет, он вас примет получше и подешевле.

– Спасибо, – с достоинством произнесла Двора-Лея и призывно махнула рукой Артему и Лейзеру, не спускавшим с нее глаз.

– Передай привет, как же, – ворчала Двора-Лея, с трудом взбираясь по скользким камням круто забирающей вверх улицы. – Видали мы таких жуков! Сначала привет, а потом комиссионные. Без вас разберемся, господин Чеслер!

– Чем тут воняет? – брезгливо спросил Лейзер, скорчив пренебрежительную гримасу.

– Похоже на конскую мочу, – ответил Артем. – Вон, погляди, камни возле стен желтые.

– Откуда здесь столько лошадей? – удивился Лейзер. – И что им тут делать?

– Это не лошади, а ослы, – буркнула Двора-Лея. – Грузы с кораблей на ослах поднимают наверх, а оттуда на дрезине увозят к железной дороге.

– Откуда ты все знаешь, Дворале? – изумился Лейзер. – Можно подумать, ты уже бывала в Яффо.

– То, что женщины успевают рассказать друг другу за один день, мужчины будут обдумывать три недели, – ответила Двора-Лея.

Описание Чеслера оказалось точным, над четвертым домом справа красовалась вывеска на трех языках, два из которых семейство Шапиро хорошо понимало.

Срурха Коэн, щуплая женщина с головой, плотно замотанной красной косынкой, встретила гостей с дежурной приветливостью. Ее идиш изрядно увял и поизносился в чужеродном окружении, зато пунцовые щеки и высокие скулы, отполированные жарким морским ветром, чудно багровели в тон косынке. Плотные, почти сросшиеся брови нависали над глубоко посажеными цепкими глазами.