Водолаз Его Величества

Оказалось, что с большей частью постояльцев она уже знакома. Это были те самые паломницы, которые на корабле столь щедро учили ее яффскому уму-разуму. Летучий обмен новостями быстро выявил удивительные подробности. Несмотря на опытность, все до одной паломницы пали жертвой примитивного коварства лодочников. Каждой пришлось выложить много больше того, о чем договаривались изначально. Только Двора-Лея сумела настоять на своем.

Она-то думала, будто ее спор с лодочником никто не заметил. Как же! На постоялом дворе об этом знали все, и каждая паломница считала своим долгом перекинуться с Дворой-Леей парой слов. Кто-то выражал удивление, немногие восхищались, но большинство недоумевали. С удивлением она поняла, что кунштюки арабов никого не смущают, видимо, это составная часть платы за перевоз, условие игры, в которую с удовольствием играют обе стороны. Если что и вызывало удивление, так это ее, Дворы-Леи, несговорчивость и проявленная жесткость.

Эти разговоры не бросили даже тени сомнения на уверенность в собственной правоте, переполнявшую Двору-Лею до самой макушки. Состояние, когда-то обещанное ребецн, пришло и много лет назад овладело ею целиком. Она точно знала, как нужно себя вести в любом положении, и поступала только в соответствии с этим своим представлением. Мнения других людей интересовали ее лишь как повод для разговора, а посудачить Двора-Лея любила больше всего на свете.

Через полтора часа она вернулась в кладовку, переполненная полезными сведениями. Лейзер сидел в той же позе у стола, не замечая ничего, кроме страниц раскрытой книги, Артем безмятежно спал, раскинувшись на одной из кроватей.

– В Иерусалим можно попасть поездом или дилижансом, – с порога начала Двора-Лея. – А можно прийти пешком.

– Пешком – это как? – сразу оторвался от книги Лейзер.

– Нанять подводу, сложить на нее вещи и топать следом.

– Значит, пешком, – не терпящим возражения тоном произнес Лейзер. – К святости надо подниматься шаг за шагом. Своими ногами.

– Ну я-то выдержу, – хмыкнула Двора-Лея. – А вот ты-то, ты-то с такими ногами как доберешься?

– С Божьей помощью, – ответил Лейзер.

– Тогда я иду договариваться насчет подводы, – решительно произнесла она. – Сразу предупрежу, что на полдороге ты сядешь рядом с вещами.

– Разве я с тобой спорю? – пожал плечами Лейзер, переворачивая страницу.

Раздался стук. Негромкий, но четкий и настойчивый. Лейзер оторвал глаза от книги, Артем приподнялся на локте, а Двора-Лея, сделав два шага, ухватилась за ручку и распахнула дверь. На пороге стоял господин лет сорока, в строгом темном костюме с наглухо застегнутой в такую жару жилеткой и в черной фетровой шляпе, совсем неуместной для яффского климата.

– Простите, – вежливо осведомился господин, – это здесь остановился тот, кто взял за шкирку Мустафу-лодочника?

– Здесь, – недовольно буркнула Двора-Лея. Ей вовсе не улыбалось обзавестись репутацией вздорной особы, едва ступив на Святую землю. Но и отрицать очевидное не имело смысла, прослыть лгуньей для торгового человека куда хуже славы скандалистки.

– Меня зовут Эфраим, – вежливо приподнял шляпу незнакомец. – Я управляющий апельсиновыми плантациями в районе Гедеры. У меня к вам деловое предложение.

– Заходите, – широко распахнула дверь Двора-Лея. Ей нравилось заводить деловые связи через два часа после прибытия на новое место.

После короткой процедуры знакомства Эфраим, отказавшись от чая, быстро обрисовал суть предложения. Мустафа – известный всему Яффо жулик и вымогатель. Причем жулик нахальный, а вымогатель беззастенчивый. До сих пор никому не удавалось поставить его на место. Человеку, сумевшему это сделать, Эфраим готов предоставить хорошо оплачиваемую работу.

– А о чем, собственно, идет речь? – осведомилась Двора-Лея.

– На плантации работают арабы из Рамле и Лода, – ответил Эфраим. – Евреям надо платить вдвое больше, да и найти их негде. Поэтому владелец апельсиновых садов вынужден брать на работу всякий сброд. Платят арабам немного, но зато они отлынивают, как только могут, и пытаются уворовать все, что видят. Когда созревают апельсины, крадут апельсины, а так тянут утварь, инструмент, даже кружки, из которых сами же пьют воду. Пока я нахожусь в садах, они держатся осторожно, но стоит отлучиться, тут же прекращают работу. Мне нужен помощник, который сможет держать их в руках.

– А на каком языке я буду с ними разговаривать? – спросил Артем.

– На том же, что с Мустафой, – улыбнулся Эфраим. – Арабы трусливы и боятся силы. Если сразу сумеешь поставить их на место, поначалу будет хватать жестов. А потом немного подучишь турецкий и арабский. Без них в этой стране работать невозможно.

– Когда нужно начинать? – деловито осведомилась Двора-Лея. Она уже приняла решение, ни на секунду не усомнившись в том, что сын беспрекословно подчинится ее воле.

– Да хоть завтра, – снова улыбнулся Эфраим. – Но, полагаю, вам надо прийти в себя, осмотреться, съездить на святые места. За неделю управитесь?

– За неделю? – удивился Лейзер.

– Управимся, – ответила Двора-Лея.