Воды мира. Как были разгаданы тайны океанов, атмосферы, ледников и климата нашей планеты

Аудитория Чикагского университета была заполнена курсантами – будущими военными летчиками. Шел 1943 г., и Соединенные Штаты находились в состоянии войны. А за кафедрой стояла 21-летняя Джоан Джеролд. Как ни удивительно, эта девушка по праву занимала почетное преподавательское место. Она многое знала о циркуляции воздуха и влаги в атмосфере и должна была научить будущих авиаторов основам прогнозирования погоды – причем сделать это как можно быстрее.

Хотя Джоан еще не определилась, чем хочет заниматься в жизни, она совершенно точно знала, чего не хочет. Она не хотела быть зависимой от мужчины. На примере своей матери она видела, как это тяжело – быть умной и яркой, но не суметь воплотить в жизнь свои мечты. Журналист по образованию, ее мать после рождения Джоан так и не вышла на работу. Горечь разочарования она вымещала на дочери, и та была вынуждена нести на себе это бремя. Джоан искала спасения – и находила его – в заболоченном устье реки на Кейп-Коде, где любила играть, в прибрежных водах Атлантики, где ходила под парусом, и, наконец, в небе, в котором научилась летать. В 16 лет Джеролд получила свидетельство пилота. Ее побег в небо был не только метафорическим, но и вполне реальным.

Когда пришло время выбирать, где продолжить учебу, Джеролд улетела подальше от своего дома в Кембридже, штат Массачусетс, и от Рэдклиффа, где учились ее мать и бабушка. Она поступила в Чикагский университет, выбрав курс, включавший больше всего естественно-научных дисциплин. Она мечтала стать астрономом, но наступили времена, когда небо над землей оказалось важнее далеких космических сфер. Вторая мировая была войной авиации. Навигационные карты с маршрутами, прочерченными по линейке, уступили место глобусам, на которых с помощью ниток прокладывались дугообразные траектории полета, безошибочно ведшие самолеты к цели. Казалось, старые европейские линии фронтов должны вскоре исчезнуть, уступив место новой Тихоокеанской арене военных действий и северным путям, проходившим над самыми заснеженными регионами планеты. Военно-воздушные силы на глазах переделывали географию мира – и от их успехов зависела победа.

В начале войны у немцев было более 2700 обученных специалистов, отвечавших за метеорологическое обеспечение полетов и соответствующую подготовку пилотов. У США их было всего 30[169]. Чтобы исправить ситуацию, командование ВВС обратилось к тому, кто мог решить эту проблему быстро и радикально. Карл Густав Россби был человеком мысли и действия, энергетическим центром, вокруг которого вращался водоворот метеорологической науки и практики. Швед по происхождению, он получил образование в норвежском Бергене – в то время и в том месте, когда и где метеорология достигла зрелости и наконец-то начала оправдывать давно возлагавшиеся на нее надежды.

В Бергене Россби учился у знаменитого Вильгельма Бьеркнеса, который сумел свести головоломку ежедневного прогнозирования погоды к четким и ясным уравнениям математической физики. Теории, разработанные Бьеркнесом и его коллегами, успешно объясняли все то, что происходило в небе над Скандинавией. Причем, пережив Первую мировую войну, эти люди невольно проецировали на небо то, что когда-то видели на полях сражений Северной Европы. «Мы наблюдаем, – писал Бьеркнес, – столкновение потоков холодного и теплого воздуха. Теплый поток побеждает восточнее центра… Холодный воздух под его мощным напором отступает на запад, где внезапно резко поворачивает на юг и атакует теплый воздух с фланга, проскальзывая под ним в виде холодного западного ветра»[170]. Эти воздушные массы и создаваемые ими атмосферные фронты можно было обнаруживать благодаря регулярным наблюдениям, а затем прослеживать их путь в небе над Великобританией, Нидерландами, Данией, Швецией и Норвегией.

Итак, Россби был тем человеком, которого ВВС США призвали на помощь, чтобы восполнить острую нехватку метеорологических кадров. Для этого требовалось в максимально сжатые сроки разработать несколько учебных программ и наладить процесс обучения[171]. Прежде женщин едва ли привлекли бы к подобной работе, но военное время диктовало свои правила. Поэтому, когда Джоан Джеролд подошла к Россби, чтобы поинтересоваться возможностью прослушать курс метеорологии в дополнение к своей основной специальности – астрономии, тот сделал ей предложение: преподавать будущим военным основы знаний о погоде. Хотя Джеролд никогда не думала о такой работе, она была к ней более чем готова. Тогда Джоан еще не влюбилась в облака, но, переступив порог кабинета Россби, сделала первый шаг навстречу страсти, которая не отпустит ее до конца жизни.