Воды текут, берега остаются

— Моя лошадь запряжена, — сказала какая-то женщина.

Васли с помощью трех мужиков вынес Матвея наружу и бережно уложил в телегу.

В эту ночь Васли не ложился. Он не выходил из мельничного амбара. Возьмет муку из одного постава, пощупает, не крупно ли молота, переходит к другому. Несколько раз поднимался в верхний амбар. Осматривал ставок, прислушивался к работе водяного колеса. Утром, когда особенно стало клонить в сон, вышел наружу, поеживаясь от предрассветного холода, смотрел, как от реки поднимается туман, слушал бурлящую под колесом воду и думал о Матвее: «Скорей бы он поправился!»

Глава IV НОЧНЫЕ ГОСТИ

Утром Васли отправился к дому директора школы и сел на лавочке у ворот, ожидая, когда выйдет Баудер.

Нежаркое солнце ласково пригревает, нет ни ветерка, воздух пропитан запахом нагретой сосновой смолы.

Незаметно для себя Васли задремал.

Проснулся, почувствовав, что кто-то трясет его за плечо. Открыл глаза — перед ним сам Баудер.

Васли вскочил.

— Ты чего тут? — строго спросил Баудер.

— Пришел сказать… Дядя Матвей… То есть Матвей Трофимович вчера вечером покалечился, руку сломал.

— Вот как! Где же он сейчас?

— В больнице.

Директор нахмурился еще больше.

— Значит, мельница не работает?

— Работает.

— Кто же за мельника? — удивился Баудер.

— Я.

— Ты? Ну молодец, Мосолов. Выходит, ты знаешь это дело?

— Матвей Трофимыч научил кое-чему.

Лицо директора просветлело, он изобразил на лице даже что-то похожее на улыбку.

— Ну что ж, пойдем посмотрим, что там у тебя на мельнице творится, — сказал он и зашагал к Нольке.

Увидев, что помольщиков не убавилось и что все идет как надо, даже записи в мельничном журнале сделаны парнем аккуратно и точно учтены полученные за помол деньги, Баудер еще раз похвалил Васли и ушел.

К вечеру на мельницу заявился надзиратель Потап Силыч и сказал Васли:

— Покуда мельник в больнице, я буду здесь за него. Баудер так приказал. Ты следи за порядком на мельнице, а я за всем остальным.

Васли так и не понял, что имел в виду Потап Силыч, но переспрашивать не стал и занялся мытьем полов. Управившись, он побежал в школу к ожидавшему его Малыгину, оттуда в больницу навестить Матвея.

Когда он вернулся, Потап Силыч встретил его грубой бранью.

Оказалось, что, пока Васли не было, один постав начал молоть слишком крупно. Прибежали за мельником. Потап Силыч понятия не имел, как помочь беде, но не хотел признаться в этом.

— Сейчас приду, — сказал он помольщикам и побежал искать Васли.

Но того нигде не было. Потап Силыч принялся перебирать в конторе какие-то бумаги, а сам то в окно посмотрит, то в дверь выглянет. Завидев на берегу Нольки Васли, он еще издали погрозил ему кулаком, а когда тот подошел ближе, накинулся на парня:

— Ты где это шляешься, щенок? Марш на мельницу!

Войдя в мельничный амбар, Васли увидел, что у второго постава толпятся люди.

— Что тут у вас? — спросил Васли, подходя. Он зачерпнул муку в горсть. — Крупна! — определил он и немного поднял ковш. Зерно потекло тоненькой струйкой. — Ну как?

— Теперь ладно, — сказал один из помольщиков.

Другой добавил одобрительно:

— Вот ведь: невелик парнишка, а дело знает!

В августе помольщиков стало меньше. Васли думает, что был бы дядя Матвей, отпустил бы его погостить домой, пока каникулы. У Потапа Силыча он проситься не стал, все равно не отпустит. На ночь мельница остается целиком на попечении Васли.

Однажды вечером, уже совсем стемнело, на мельницу пришли двое мужчин. Васли никогда их прежде не видел. У одного из них бросался в глаза глубокий шрам на лбу.

Васли сразу понял, что это не помольщики: помольщики приехали бы на телеге, а эти были пеши.

Наверное, прохожие завернули на мельницу переночевать.

Тот, что со шрамом, спросил:

— Ты что, парень, один тут?

— Один.

— Разве Потап Силыч не ночует на мельнице?

— Нет, он ночует в общежитии.

— Эх, досада! — сказал мужчина.

Он кивнул своему спутнику, и они ушли.

Наутро Васли рассказал о ночных гостях Потапу Силычу. Услышав, что у одного из них шрам на лбу, надзиратель явно струхнул. Лицо у него стало серым, как весенний снег.

— Вот оно! Дождался, — пробормотал он.

Он был так напуган, что Васли даже стало его жалко.

— Что такое, Потап Силыч? — участливо спросил он.

— Не твое дело! — отрубил надзиратель, в задумчивости крутя свои седеющие усы. Наконец встал решительно и сказал: — Никуда не отлучайся, я поехал в волость.

Он ушел. Вскоре на мельницу заглянул Ваня Ислентьев.

— О-о, сколько времени не виделись! — обрадовался ему Васли.

— Давненько, — подтвердил Ислентьев, пожимая Васли руку. — Я сегодня коров пасу на Нижнем лугу. Сейчас они в тень попрятались от зноя, смирно стоят, и я решил тебя проведать. Куда Потап побежал?

— В волость.

Васли рассказал о ночных посетителях и о том, как напугался надзиратель, когда услышал о них.

Глаза Ислентьева загорелись.