Военное просвещение. Война и культура во Французской империи от Людовика XIV до Наполеона

Кодекс учтивости и mondanité (светскости), а также кодекс приобретенного профессионализма сохранялся в XVIII веке и трансформировался под влиянием налогового, военного и культурного давления. По мере того как военный кризис Франции становился все более очевидным, министры армии и флота использовали критические наблюдения или предложения для реформ [Guinier 2015с]. Однако мода философствования, на которую Дюмарсе жаловался в своей статье “Philosophe” в “Encyclopédie”, в военной сфере процветала. Военные офицеры разных рангов, внедрив новую политику, записывали подробные наблюдения, сравнивали ее с предыдущей и предлагали реформы в отношении континентальных и зарубежных военных действий. В мирное время они были особенно активны. Как писал анонимный автор мемуаров под названием “Projet d un militaire” («План военного»), «не имея возможности пролить свою кровь на благо служения [королю], я предлагаю эти проекты реформ»[57].

Офицеры читали разнообразные труды, переводили тексты, комментировали их и разрабатывали собственные теории об искусстве ведения войны и решении военного и культурного кризиса во французской армии. Военные мыслители активно участвовали в «рационально-критических дебатах», которые Юрген Хабермас связывал со «структурной трансформацией публичной сферы» [Хабермас 2016]. Они, как и другие представители элиты, посещали салоны, масонские ложи, клубы и кафе, а в определенных случаях и коридоры Версаля. Офицеры переписывались с другими французскими военными и иностранными союзниками, министрами короны и представителями невоенной интеллигенции.

Особенно охотно militaires philosophes посвящали себя писательству. Азар Гат отмечает в XVIII веке «революционный рост военных публикаций» в Европе и особенно во Франции. Ссылаясь на “Bibliotheca historica-militaris” Жана Полера, Гат количественно оценил рост в категории работ (общих и теоретических) по искусству ведения войны и обнаружил, что в XVII веке в непрерывном потоке было опубликовано более 70 работ. Аналогичная частота публикаций охарактеризовала период между 1700 и 1748 годами: около 30 работ за 50 лет. Число публикаций выросло в четыре раза в период с 1748 по 1756 год между подписанием Ахенского договора и началом Семилетней войны. Лишь за этот период было опубликовано 25 работ. Этот уровень сохранялся до Французской революции, и общее количество публикаций на тему искусства ведения войны превысило сотню [Gat 2001: 27][58]. От великих военных теоретиков, составивших множество серьезных томов, до офицеров нижних званий, написавших по одному мемуару по военной подготовке, эти авторы стали основой Военного просвещения. Они участвовали в esprit philosophique эпохи и заслуживают признания как добросовестные philosophies, обладающие чертами, которые Дюмарсе приписывал этой категории.

Изучение массива опубликованных и рукописных работ, а также их авторов позволяет выделить две категории militaries philosophies. Первая группа главным образом занималась военными вопросами и стремилась повлиять лишь на эту сферу. Вторая группа при этом участвовала в делах за пределами военной сферы, от написания литературы, этнографических сочинений, пьес и эссе на актуальные культурные темы до покровительства искусству и литераторам.

Первую группу militaries philosophies, сосредоточенных на военной сфере, объединяла цель улучшения работы армии, хотя эти люди применяли в своих исследованиях совершенно разные подходы и онтологические точки зрения по поводу войны. Такие мыслители, как шевалье де Фолар, Жак-Франсуа де Шастене, маркиз де Пюисегюр (1656–1743), Поль-Жедеон Жоли де Майзеруа (1719–1780) и Франсуа Жан де Грандорж д’Оржевиль, барон де Мениль-Дюран (1719–1780), попали под влияние картезианской концепции четких и ярко выраженных идей. Они верили в существование рациональных и универсальных принципов войны. Из-за их систематических методов и убеждений современники называли этих военных философов faiseurs de systèmes (создателями систем). Фолара, выросшего в Авиньоне и сбежавшего на военную службу во время учебы в иезуитском колледже, часто считают образцовым представителем этого типа militaire philosophe. Его труды включают четыре объемных тома и сокращенную версию, демонстрировавшие его образованность как классического историка военного дела, военного ученого, который рассуждал о рациональных и универсальных принципах, и модерниста, который пытался понять психологические факторы человека, играющие роль в стратегии и тактиках [Folard 1724; Folard 1738; Folard 1739; Folard 1729; Folard 1754]. Трактаты Фолара о военной истории и науке, а также его приверженность боевому построению с ударными, а не огневыми тактиками, были провокационными и широко обсуждались в международном военном сообществе[59]. Король Фридрих Великий даже написал книгу о Фоларе, опубликованную в 1761 году [Frédéric 1761].