Военный советникъ

Хлесткий пистолетный выстрел поставил точку как в жизни неудачливого «делового», решившего с коллегами по опасному бизнесу догнать щедрых меценатов — так и в дальнейших попытках обитателей Лиговки свести с пришельцами более тесное знакомство. Да и вообще, больше их никто не видел, потому что этой же ночью в глубинах одного неприметного строения произошло небольшое чудо. Стоило калитке в перекосившихся воротах каретного сарая закрыться, как пожилой господин волшебно преобразился — сбросив с себя вслед за дорогой шубой не только седину, но и груз прожитых лет. Его спутник тоже не остался сторонним наблюдателем, пожертвовав солидностью зрелого возраста в пользу бесшабашной молодости — к тому же выяснилось, что он ничуть не рыжий, а совсем даже природный брюнет!

— В график укладываемся?

Тускло блеснув на свету латунной крышкой дешевеньких часов, Александр успокоил и себя, и друга. Но вместе с тем не смог его не подковырнуть:

— Козлик торопится к своей козочке?..

— Вот так и знал!!!

Кое-как распихав добычу по трем большим бронекейсам, и спустив их в темный провал надежного тайника, способного выдержать не только поверхностный осмотр, но и обыск средний силы (в смысле, без полной разборки еще вполне крепкого сарая), Гриша не удержался и фыркнул.

— Я слышал, кое-кого вообще Шунечкой называли.

— Да это когда было?!

Непроизвольно скривившись, князь признал: один-один. Вот бывают же такие девицы, которых хлебом не корми, дай только изуродовать любовнику его вполне нормальное имя!

— Кстати, в газетах врут, что некий господин был неоднократно замечен в обществе популярной артистки и дамы полусвета Каролин Отеро? На фотокарточках эта особа весьма хороша… А как она в жизни?

— Еще лучше. Ты бы знал, как естественно у нее получаются случайные встречи! Просто прелесть!.. Впрочем, вскоре тебе наверняка представится возможность лично оценить экстерьер милой Кэри.

Натягивая на себя пованивающий чем-то кисловатым извозчицкий тулуп, Григорий вздохнул: этак можно вовсе потерять веру в чистые человеческие чувства! Ладно бы разные кокетки знакомились просто из любви к деньгам или положению возможного любовника. Но флиртовать с очередной «прекрасной незнакомкой», зная, что та с вероятностью в сто процентов работает на какую-нибудь разведку (а то и несколько разом), одновременно отслеживая все, чем тебя угощают, на предмет возможной отравы?.. Скрывать отвращение и брезгливость, искать в словах и вопросах очередной великосветской пассии двойной-тройной смысл — и в ответ вроде как случайно проговариваться, скупо разбрасывая крошки важных, интересных и насквозь лживых сведений? Брр!!! Разговор увял сам по себе, а через десять минут два подгулявших возчика бесследно растворились в зыбких тенях питерских подворотен…

Светское общество было взбудоражено пикантной историей о том, как некие дерзкие преступники избавили великую княгиню Марию Павловну от тяжести фамильных драгоценностей — попутно расстреляв бутылки с коллекционным вином в погребах Владимирского дворца и обесчестив служанок-камеристок. Кхм!.. Также не утихали слухи о лужах крови и десятке жестоко зарезанных лакеев, тела которых вывезли под покровом ночи в сторону ближайшего кладбища; еще тихонечко шептались и о совсем уж чудовищном преступлении, в виде посягательства на честь ее императорского высочества… Хотя какой-то из недоброжелателей великокняжеской семьи уже запустил сплетню о том, что бедные грабители с большим трудом смогли отбиться от приставаний развратной немки-лютеранки. Мер-рзавцы!!! В любом случае, высший свет империи неподдельно сочувствовал обворованной и униженной герцогине Мекленбург-Шверинской — потому что случившееся с ней было натуральным покушением на сами основы миропорядка Российской империи. А такое прощать никому нельзя!..

— Князь Владимир Барятинский, с супругой и дочерьми!..

— Рад вас видеть князь. Княгиня, вы обворожительны. Княжна Анна… Ирина… Елизавета.

Гм. Так вот: всего через неделю после печального происшествия, в Санкт-Петербург из служебной заграничной поездки вернулся князь Агренев — и тут же, не успев даже толком распаковать багаж, принялся рассылать именные приглашения на банкет! И, надо сказать, сделал он это весьма своевременно, ведь великосветское общество уже начало подозревать молодого Александра в недостойной его титула (и состояния) жадности. Нет, пока он пережидал опалу вдали от цивилизованных мест, все было просто и понятно — но вот когда князь наконец-то вернулся в столицу и тут же из нее исчез, мелькнув всего лишь на приеме у Голициных и на званом обеде у Оболенских!.. В общем, после такого демарша в столичных салонах сразу же возникло некоторое тягостное недоумение. Понятно, что апартаменты князя на Невском проспекте мало подходили для светских мероприятий — но это ведь не повод столь демонстративно игнорировать общество и свои обязанности в нем?!

— Его высокопревосходительство министр путей сообщения, князь Хилков с супругой!