Воин на полставки

– Так-то оно так, да вот дальше собственного носа ты ничего не видишь. – Со стуком толстяк поставил чашечку на стол. Ох, не люблю, когда он корчит такое серьезное выражение. Совсем не по себе становится. – Внутрь Соуля просачивается лишь твоя душа, а тело остается в мире живых. Чем больше времени ты проводишь в мире духов, тем сильнее ослабевает физическая оболочка. Задержишься – и обратно в тело можешь никогда не вернуться.

– А сколько времени я могу там находиться без вреда? – заметно оживилась. Если это единственная причина по которой не могу навещать Юаналая, то…

– Не скажу.

– Ну дядюшка!

– Нет-нет.

– Ну скажи!

– Чем меньше расскажу, тем меньше у тебя будет желания лезть, куда не просят! С женьшенем заварить? Очень ароматный, буквально на днях привезли…

– Недолго, значит недолго! – сжала кольцо в кулаке. – Мне много времени не понадобится. Так, джина из лампы выкурю и можно возвращаться.

Проделать этот ритуал во второй раз оказалось проще хотя бы потому, что я знала чего ожидать. Как поведет себя энергия Ци, тело, какие ощущения испытаю, покидая холодеющее тело…

Удивил меня только мир, в котором очутилась, вновь обретя способность мыслить и воспринимать.

В прошлый раз весь мир моего Соуля существовал в черно-белых тонах. Дом в традиционном сакуранском стиле с широким крыльцом, пустынная площадка перед ним. Бесцветный мир, всё внимание которого сконцентрировалось на умирающей душе Юаналая. Но теперь…

Приподнялась с пола и, не веря своим глазам, зажала рот ладошками. Чтобы вздохом восхищения не спугнуть… Кого не спугнуть?

В ярких и сочных красках на площадке перед крыльцом пышным цветом цвели полные жизни деревья. Сливовые деревья. Не скажу, что хорошо разбираюсь во флоре, но в саду храма Поющих Камней по дороге в библиотеку росли такие же сливы. Чуть хуже, правда, потоньше и совсем одичалые. Но вид их и чарующий запах, разносившийся по округе, не оставлял никаких сомнений.

А этот дух, копающийся в земле… Длинные фиолетовые волосы заплетены в толстую косу, откинутую за спину.

– Ваньян?

Непроизвольно вырвалось. Знала же я, что Ваньяна ни в мире живых, ни в мире духов больше не существует.

И мужчина обернулся. Он обернулся бы в любом случае, назови я его собакой сутулой в том числе. В этом мире имеет полное право находиться только он и любой чужак – нонсенс. Исключение из правила. Такие, как я.

Однако сомнение уже закралось. Разрастаясь всё сильнее по мере того, как лицо прекрасного садовника грустнело, брови опускались, уголки губ вслед за ними.

Ты должен гнать меня отсюда в шею! Чего ты сидишь? Чего ты сидишь и смотришь на меня так?!

– Какие красивые… сливы, – едва шевеля губами, произнесла вместо этого я.

Одновременно мы сели друг перед другом на колени и хором произнесли:

– Прости.

Я ожидала разбора полетов, а в итоге всё оказалось куда драматичнее. Прямо как в романах с неожиданной развязкой.

– Зачем ты это сделал?

– Ты и сама должна была понять, что расплавленную душу назад не вернуть. Невозможно вернуть то, чего больше не существует. Даже если осталась малая ее часть.

– Тогда зачем? – в носу защипало. – Тебе больше трех сотен лет, Ваньян. Ты же мудрый дух, в конце концов. Зачем выставлять себя тем, кем не являешься? Лгать?

– Чтобы дать тебе возможность двигаться дальше. Я – твой Соуль-оберег, ты – мой хозяин. Если моя жертва станет для тебя благом, я не упущу возможности принести ее. Природа духа неизменна, хоть сотни ему лет, хоть тысячи.

– Ваньян…

Даже его высокопарная речь уступила место современной. Всё это время я думала, что Юаналай довольно странно ведет себя даже для духа, изменившего свои ценности. Но ценности моего Соуля всегда оставались неизменны. Именно потому со мной рядом был тот, кого я хотела видеть, а не тот, чьи манеры и заумные речи меня раздражали, но который желал для меня самого лучшего.

– За что ты просишь прощения? – осведомился мужчина. Лепесток сливы плавно опустился на его плечо.