Воин в поле одинокий

А по такой погоде — только пить,
И о пропавшей жизни тихо плакать,
И бормотать, что под Крещенье слякоть
Лишь только в наказанье может быть.

Мешать в стакане пьяную слезу

С какой-нибудь дешёвой горькой дрянью,
Пить за любовь, прощенье и прощанье,
За каждое бревно в своём глазу

И морщиться. И наконец устать

От самого себя — безмерно, страшно…
Сегодняшний день спутать со вчерашним
И с чертовщиной — ангельскую рать.

А утром еле веки разлепить,

Зевая, потащиться на работу,
В автобусе пихнуть локтём кого-то
И злобно буркнуть: «Надо меньше пить!».

Мальский погост

Вместе с белою звонницей древней
Церковь спряталась в самом низке,
От холмов, от полей, от деревни,
Убежав к обмелевшей реке.

И, быть может, поэтому только

На земле уцелела она —
В груду мусора, в хаос осколков,
В облак пыли не превращена.

Схоронившись под влажною сенью,

Под отчаянным взмахом креста,
Всё, мне кажется, ищет спасенья
Та испуганная красота…

Непривычною нежностью знобкой

Дрогнет сердце, когда пред тобой
Улыбнётся печально и робко
Меж берёз — куполок голубой.

«Там, где нужно плакать, я шутила…»

Там, где нужно плакать, я шутила.
Да ещё, к тому же, слишком зло.
Что тут скажешь? — «Господи помилуй!»
Мне заменит весь молитвослов.

Пусть не так, как должно, я сумела

Веру и надежду сохранить,
Но в узлы вязалась то и дело
Жизни неотбеленная нить.

И врезалась, раня и тревожа,

Заставляя крепче сжать кулак.
Что ж просить о милости?.. И всё же
Буди милосерден — просто так.

Экскурсия