Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

24 сентября Бекингем, самый высокопоставленный союзник Ричарда, щедро вознагражденный за преданность, переметнулся на сторону противника. Из своего валлийского замка Брекон он написал Генриху Тюдору в Бретань и попросил его, если верить одному источнику, «собрать большой флот, по морю привезти армию и множество иноземцев из Бретани, высадиться в этой стране и покончить с королем [Ричардом]»[442]. Бекингем был одним из самых ярых сторонников Ричарда, помог ему захватить власть и больше всех выиграл на устранении Вудвиллов. Но теперь он счел, что его богатства только приумножатся, если он вновь перебежит на другую сторону. Позже стали считать, что он предал Ричарда, потому что тот тянул с передачей ему части графства Херефорд, которое, как считал Бекингем, по праву принадлежало ему в результате брака одного из его предков в XIV веке[443]. Но, скорее всего, это произошло потому, что Бекингем был человеком слабым и склонным к интригам. Судя по всему, в сентябре 1483 года он подумал, что духа недовольства, охватившего юг, будет достаточно для того, чтобы столкнуть Ричарда с трона, и что его личное политическое будущее и карьера, таким образом, зависят от поддержки мятежников. Но он ошибся.

Показательно, что Эдуард IV всегда считал Бекингема фигурой, не подходившей ни на роль крупного землевладельца, ни на заметную роль в правительстве. Как и герцог Кларенс, Бекингем, похоже, был по натуре человеком тщеславным и недальновидным[444]. Тем не менее его предательство стало серьезной проблемой для Ричарда III. Мать Генриха Тюдора, Маргарет Бофорт, вступила в тайную переписку с вдовой Эдуарда, Елизаветой Вудвилл, которая укрывалась в Вестминстерском аббатстве. Женщины намеревались женить Генриха на старшей дочери Эдуарда IV, Елизавете Йоркской. Этот союз сплотил бы горстку ланкастерцев и остававшихся в Англии членов группировки Вудвиллов[445]. Осенью 1483 года их планы подкрепились мятежной атмосферой на юге и корыстными махинациями Бекингема. Несмотря на все попытки завоевать преданность и доверие подданных, меньше чем через четыре месяца после восшествия на престол Ричард III столкнулся с тем, что над его правлением впервые нависла серьезная угроза.

Отправив послание Генриху Тюдору, в следующие три с половиной недели Бекингем сделал все возможное, чтобы собрать армию на подвластных ему территориях в Южном Уэльсе, стягивая солдат и вооружение к замку Брекон. Ему мешала отвратительная погода: с осеннего неба на землю изливались потоки дождя, войскам было тяжело продвигаться вперед. Кроме того, Бекингема подводила репутация «тяжелого человека, с которым трудно иметь дело», — арендаторы, которых он пытался заставить действовать, презирали его. Тем не менее в итоге ему удалось собрать «большое войско валлийских солдат», а также связаться с постоянно бунтующими жителями Кента, которых не нужно было дважды просить восстать против установившегося порядка. Он не отвечал на все более воинственные письма Ричарда, который приказывал герцогу оставить свои интриги и немедленно явиться к королю[446].

К несчастью для Бекингема, жители Кента начали мятеж слишком рано. Они попытались восстать в пятницу 10 октября, но быстро отступили, когда герцог Норфолк, Томас Говард, привел из Лондона силы для подавления бунта. Дальше беспорядки разгорелись по всему югу Англии, вспышки недовольства на местах происходили в Сассексе, Эссексе, Оксфордшире, Беркшире, Гемпшире, Уилтшире и на юго-западе в Сомерсете, Девоне и Корнуолле. Однако, судя по всему, эти выступления не были хорошо скоординированы. Также в условиях надвигающейся новой гражданской войны аристократия не оказала мятежникам серьезной поддержки. Муж Маргарет Бофорт, барон Стэнли, отказался собирать войско на северо-западе, большинство остальных магнатов региона также сидели сложа руки. Бекингем колебался и начал свою западную кампанию только 18 октября, когда было уже поздно. Когда герцог приготовился двигаться на восток в Англию, оказалось, что непрекращавшиеся ливни размыли берега реки Северн — переправиться через нее было почти невозможно, местность вокруг затопило. Валлийцев в армию герцога «согнали сражаться против их воли и какого-либо желания воевать за него». В начале октября их удалось запугать, но уже в конце месяца солдаты хотели вернуться домой, высушить сапоги и больше никогда не видеть человека, который ими командовал[447].