Война Алой и Белой розы. Крах Плантагенетов и воцарение Тюдоров

Мятежный дух и амбиции могли передаваться от отца к сыну. Но, возможно, причина того, что Ричард не попал под влияние своих преступных родственников, заключалась в относительной стабильности, которую Англия переживала в период правления малолетнего короля. Несколько лет подряд, вплоть до 1434 года, герцогу позволяли получать в наследство многочисленные владения своей семьи: герцогство Йоркское, графства Марч, Кембридж и Ольстер, которые традиционно были связаны с семьей его предков — Мортимеров. Ему принадлежали земли в Англии, Уэльсе и Ирландии, мощные замки на побережье и на территории Валлийской марки (собирательное название для больших участков земли на границе между Англией и Уэльсом). Как настоящий принц, герцог Йоркский владел замками, поражавшими воображение своим великолепием (например, замком Фотерингей на берегу реки Нин в Нортгемптоншире), фермами и лесами от Йоркшира до Сомерсета[127]. Едва ли не больше поражали его личные связи: в 1429 году он женился на Сесилии Невилл, принадлежавшей к одной из самых знатных семей Северной Англии. В пятнадцать лет его произвели в рыцари, в восемнадцать он оказался при дворе, в двадцать один стал членом ордена Подвязки. В 1436 году после смерти Бедфорда двадцатипятилетний герцог Йоркский был назначен наместником короля во Франции. Этот пост достался ему не только потому, что его считали талантливым молодым воином, но и потому, что он был, как говорится в бумагах о назначении, «grand prince de nostre sang et lignage» and «nostre beaucousin» («высокородным принцем одной с нами крови и происхождения» и «нашим дорогим родственником»)[128]. В 1444 году он получил в дар обширные территории в Нормандии и в одночасье превратился в самого крупного английского землевладельца в герцогстве[129]. Короче говоря, Ричард, герцог Йоркский, был богатейшим мирянином и самым могущественным землевладельцем после короля.

Но не более того. В начале 1440-х годов, когда герцог служил во Франции, ничто не говорило о том, что он вынашивает планы заполучить корону. Конечно, он был очень целеустремленным и прекрасно осознавал свое высокое положение. Его жена Сесилия произвела на свет множество детей: первой в 1439 году родилась дочь Анна, затем в 1441 году — умерший в младенчестве сын Генрих. В течение следующих десяти лет у супругов родились еще одиннадцать детей. Самые старшие из выживших сыновей, Эдуард и Эдмунд, пользовались исключительным расположением короля. К 1445 году Эдуард, которому было не больше трех лет от роду, получил титул графа Марчского, а Эдмунд, будучи на год младше, стал графом Ратландским. Главной целью возвышения малолетних детей герцога Йоркского и дарования им пэрства, вероятно, был брак одного из них с французской принцессой. Но несмотря на все эти невероятные почести, ничто не указывало на то, что молодой герцог Йоркский мечтает основать собственную королевскую династию. Пример его семьи ярко показывал, что, в открытую пойдя на поводу у своих амбиций, можно лишиться головы. На момент свадьбы короля и Маргариты Анжуйской герцог Йоркский, как и его сподвижники, в целом был намерен поддерживать ту форму правления, которая худо-бедно помогала Англии стоять на ногах, с герцогом Саффолком во главе государственного аппарата, который при молчаливой поддержке крупных феодалов делал все для того, чтобы не оправдавший ожиданий монарх не потерял власть над двумя своими королевствами[130].

Но в любом случае, пока у короля не появились дети, нужно было обдумать статус таких родственных ему по крови фигур, как герцог Йоркский. На протяжении 1440-х годов три другие семьи воспользовались фактом своего происхождения от Эдуарда III и к моменту свадьбы короля обеспечили себе высокое положение. Это несколько сбивало с толку, поскольку возникло ощущение, что за счет них королевская семья значительно разрослась.

Бофорты, родственники кардинала Бофорта, были наиболее выдающимися членами этой увеличившейся королевской семьи. Они, как и король, происходили от Джона Гонта и дома Ланкастеров. Третья жена Гонта, Екатерина Суинфорд, родила ему троих сыновей. Их небезосновательно считали незаконнорожденными, так как они появились на свет, когда Гонт был еще женат на другой. И хотя позже Гонт и Екатерина вступили в брак и указом парламента их дети перестали считаться бастардами, по закону, также изданному парламентом, они были лишены права когда-либо претендовать на престол.