С другой стороны, поражение немецкой армии несло в себе не меньше проблем, нежели ее победа. Если бы фронт немцев рухнул и Красная армия пришла в Европу ранее союзников, то это несло бы за собой колоссальные проблемы для англосаксов[382]
. Поэтому самый лучший для Лондона вариант – долгая и кровавая борьба между Москвой и Берлином. Потому помощь, оказываемая России, должна была быть дозируемой. Нет, на словах – сразу после 22 июня 1941 года Великобритания встала на сторону СССР, а на деле – Лондон не только не начал оказывать помощь, а даже не собирался связывать себя формальными и ясными обязательствами. 12 июля 1941 года в Москве был подписан пакт о военной взаимопомощи. Этот пакт имел всего два пункта: «1. Оба правительства взаимно обязуются оказывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей войне против гитлеровской Германии. 2. Они далее обязуются, что в продолжение этой войны не будут ни вести переговоров, ни заключать перемирия или мирного договора, кроме как с обоюдного согласия»[383]. Сложно не заметить, что ничего конкретного сей документ не содержал и был крайне расплывчатым. Что в итоге сразу же привело к тому, что Великобритания не делала ровным счетом ничего в деле совместной борьбы с гитлеровцами и оказания хоть какой-нибудь помощи Советскому Союзу. Посол СССР в Лондоне И. Майский уже через несколько недель возмущенно выговаривал главе британского МИДа: «В этой страшной войне СССР и Англия являются союзниками, но чем помогает нам сейчас наш британский союзник? Фактически ничем! Все эти десять недель мы воюем одни!.. Мы просили вас открыть второй фронт, но вы ответили отказом. На Атлантической конференции вы обещали нам широкую экономическую и военную помощь, но пока это остается лишь хорошими словами… Подумайте, наше авиационное ведомство просило ваше дать ему срочно 60 больших бомб, – и что же?.. Последовала длинная переписка, в результате которой нам было обещано 6 бомб!»[384].Англичан все устраивало: война идет, они практически не воюют. Гитлер «ушел» на Восток, прекратились налеты. К чему спешить – пусть Россия и Германия истощают друг друга. Прошло еще несколько месяцев, и 8 ноября 1941 года уже сам Сталин в письме к Черчиллю потребовал заключения ясного и понятного договора, потому что его отсутствие позволяло нашим «британским партнерам» слать вместо военной помощи лишь горячие слова поддержки. «Я согласен с Вами, – писал Сталин, – что нужно внести ясность, которой сейчас не существует во взаимоотношениях между СССР и Великобританией. Эта неясность есть следствие двух обстоятельств: первое – не существует определенной договоренности между нашими странами о целях войны и о планах организации дела мира после войны; и второе – не существует договора между СССР и Великобританией о военной взаимопомощи в Европе против Гитлера. Пока не будет договоренности по этим двум, главным вопросам, не только не будет ясности в англо-советских взаимоотношениях, но, если говорить откровенно, не будет обеспечено и взаимное доверие…»[385]
.1942 год – дело идет к Сталинградской битве. Второй фронт, который союзники обещали, так в этом году и не будет открыт. Помощь СССР после дипломатических баталий и усилий Сталина пошла в виде военных поставок. Самым простым и эффективным путем доставки грузов был морской путь. Полярные конвои создавались в Исландии, огибали Скандинавию и достигали Мурманска или Архангельска[386]
. Каждый из них охранял боевые корабли – метод конвоев англичане отработали еще в Первую мировую. Немцы атаковали полярные конвои с аэродромов на территории оккупированной ими Норвегии. Здесь же, на базах в Нарвике и Тронхейме, базировались немецкие подлодки и надводные корабли.