ВОЙНА ДОЧЕРЕЙ

Однажды, давным-давно, жил-был король, который правил силой своей руки, и был он так страшен и скор на расправу, что его прозвали Королем ран. Он взял в жены третью дочь третьей дочери, и, хотя время забыло ее имя, мы знаем, что он возжелал ее из-за ее длинных черных волос и длинных смуглых ног. Хотя на ее лице не отразилось радости от этого, он взял ее в жены. У них родился ребенок, сразу после наречения которого король отправился на войну и одержал победу. И все же слухи о его приказах были такими жестокими, появилось так много сирот, так много людей подверглось насилию, так много городов было сожжено понапрасну, что жена была вынуждена накрыть своего ребенка мягкой подушкой, говоря

 

Так много матерей

Лишились сыновей

И наследник тоже твой

Не останется живой.

 

Иносента ткнула меня в бок.

Я сказала: «Рассказывайте!» на половину удара сердца отстав от остальных.

 

Конечно, о жестокости богов по отношению к младенцам было хорошо известно, поэтому королеву никто не заподозрил. Король и придворные опечалились, и вскоре живот королевы снова увеличился. Слухи о войне распространились и по другим странам, и не успел Король ран поприветствовать своего второго сына, как ускакал покорять другое королевство. Его жестокость по отношению к другому народу возросла с удвоенной силой, что вызвало множество жалоб. Королева, услышав об окровавленной руке своего мужа, отнесла их второго ребенка к воде и перевернула их маленькую лодку, говоря

 

Взял жестокость ты в постель

Преступленье — твоя цель

Лучше б семя ты посеял

Там, где ветр на морем веял.

 

— Рассказывайте!

 

Жестокость морей была хорошо известна, но королеву мало кто подозревал, по крайней мере король, и дворец погрузился в еще более глубокую скорбь. Прошло некоторое время, прежде чем король сделал своей жене еще одного ребенка, и ровно столько же времени прошло, прежде чем другое королевство осмелилось бросить вызов Королю ран. На этот раз у королевы родилась дочь, и как только король, нахмурившись, заглянул в ее колыбель, он взял меч и снова ускакал, и его черные деяния превзошли даже те, что он совершал раньше. Услышав это, королева приставила нож к нежной шее своей дочери и заплакала, говоря

 

Твой отец всех убивал,

Но не ты, мой идеал,

Кожу пощажу твою,

Но должна я снять свою.

 

— Рассказывайте! — сказали мы.