Война глазами участника Парада Победы. От Крыма до Восточной Пруссии. 1941–1945

Войсковые испытания прошли успешно и в короткие сроки, как я считаю, в основном благодаря энергичной работе инженера по радио этого лётного центра. Там же, в Севастлейке, я познакомился с выводами и заключением акта по войсковым испытаниям и отметил грамотные формулировки, а также оформление самого акта с большим художественным вкусом, в кожаном тиснёном переплёте.

Я был в хорошем настроении, доволен результатами испытаний, но нужно было думать о возвращении домой. Неожиданно я узнал, что в Москву на Центральный аэродром летит самолёт Ли-2 с молодыми лётчиками, сдавшими зачёты по освоению нового истребителя Су-7Б. Без проволочек меня включили в состав пассажиров, и я спокойно ожидал скорого вылета. Была тёплая, солнечная, очень приятная погода. Лётный день закончился, все самолёты стояли на своих стоянках, двигатели не работали. Наступила первозданная тишина, нарушаемая только щебетанием птиц. Ничто не предвещало изменения погоды. Самолёт взлетел в штатном режиме.

Минут через пятнадцать впереди по курсу появился грозовой фронт. Экипаж решил обойти его стороной, но чем больше мы отклонялись от курса, тем темнее становился горизонт, а грозовые тучи надвигались на самолёт со всех сторон. Вскоре, возможно, мы попали в эпицентр урагана. Самолёт стало бросать во все стороны, обшивка фюзеляжа трещала вдоль стрингеров, по заклёпкам. Концы плоскостей хаотично изгибались и вибрировали. Моторы работали неровно, с надрывом и каким-то визгом. В отсеке радиста от антенных вводов и по обшивке фюзеляжа проскакивали голубоватые искры. Стрелки указателей радиокомпаса резко отклонялись от курса и подтверждали наличие мощного электрического поля. Дверь в кабину экипажа из-за деформации фюзеляжа не закрывалась, а болталась и ударялась синхронно с хаотической болтанкой самолёта. Тёмные грозовые тучи вынудили командира снизиться до минимальной высоты. Рядом, прямо под нами, зловеще раскачивались верхушки больших сосен. Некоторые деревья не выдерживали напора урагана и были выдернуты из земли с корнем. Грозовые разряды сливались в сплошной грохот, потоки дождя снижали видимость до сотни метров.

Экипаж самолёта и пассажиры были в стрессовом состоянии. Молодые лётчики переживали полёт очень эмоционально, были не на шутку перепуганы и, что меня очень удивило, были охвачены каким-то стадным, животным страхом.

Стихия, которая так внезапно разбушевалась, так же внезапно успокоилась. Видимость улучшалась, и прямо по курсу заблестела покрытая большими лужами посадочная полоса аэродрома, заполненного до отказа хорошо знакомыми бомбардировщиками Ил-28. Это был аэродром Чка-ловский, а самолёты предназначались для воздушного парада в честь Дня авиации 18 августа 1954 года.

Наш самолёт буквально плюхнулся в большую лужу. Командир выключил моторы и, даже не срулив с посадочной полосы, потерял сознание.

Так как у меня был временный пропуск в лётный институт, то я прошел спокойно обе проходные, сел на электричку и благополучно добрался до дома. Однако этот полёт со всеми подробностями уже несколько раз повторялся в моих кошмарных снах.

После утверждения отчёта по НИР 762/6 наша работа считалась реализованной, но для ВВС дооснащение всего парка истребителей МиГ-15 автоматами кнопочной перестройки радиокомпасов только начиналось.

По результатам испытаний было принято решение, что необходимо заказать большую серию автоматов в Министерстве радиопромышленности. Однако министерство не приняло заказ к реализации и всячески затягивало переговоры. Возможно, надеялось на скорое завершение разработки нового радиокомпаса АРК-10.

Такое положение дел очень беспокоило разработчиков автомата и побудило их обратиться непосредственно к первому секретарю ЦК КПСС Н.С. Хрущёву. Было написано письмо, в котором подробно излагалось состояние вопроса, давались предложения по скорейшему изготовлению и внедрению автомата в эксплуатацию. Над письмом работали и его подписали Н.П. Ивашкевич, Н.М. Миненко и В.П. Мальцев. Традиция жаловаться на начальство восходила к сталинскому времени.

Наше письмо было своевременно рассмотрено в аппарате ЦК КПСС, где были чётко сформулированы поручения Министерству радиопромышленности СССР по практической реализации наших предложений. По поручению ЦК в министерстве было подготовлено и проведено расширенное совещание, на котором присутствовали ответственные представители всех заинтересованных министерств и предприятий, в том числе и от нашей части.

Совещание прошло сумбурно – каждый энергично отстаивал свою позицию и мнение. Ругали конструктора радиокомпасов Пестрякова, который своевременно не смог решить проблемы кнопочной перестройки канала радиоприёма и затянул сроки новых разработок. Совещание определило срок окончания работ по созданию нового радиокомпаса АРК-10, а практическая реализация проблем эксплуатации радиокомпаса АРК-5 на самолётах МиГ-15 была поручена 9-му Главному управлению Минрадиопрома. Представителем ЦК КПСС был сделан прозрачный намёк на сокращение вооружения в ближайшее время, в том числе и самолётов МиГ-15.